Одним из заметных результатов стремления уральцев к самостоятельности не только в политической, но и в экономической жизни стало создание зимой 1993 года в Екатеринбурге финансово-инвестиционной корпорации "ИНВУР — Инвестиции в Урал". По своей сути она должна была стать "щитом и мечом" уральского промышленного и финансового капитала в борьбе с московскими конкурентами. Однако, как показало время, накопленного ИНВУРом потенциала (не только экономического, но и политического) оказалось недостаточно для того, чтобы начать реальную структурную перестройку региональной экономики после завершения приватизации. И сегодня местные политики, кажется, готовы собственными же руками похоронить свое детище. Аудиторская проверка, инициированная администрацией Свердловской области в преддверии отчетного собрания акционеров корпорации, дает основания для таких предположений.
Даже пенсионеры не захотели помочь ИНВУРу
Судьба крупнейшей на Урале финансово-инвестиционной корпорации ИНВУР весьма показательна. Это уже не первая попытка властных органов искусственно оживить инвестиционные процессы с помощью сети крупных государственных (или полугосударственных) финансовых структур. Зарегистрировав корпорацию 30 декабря 1993 года с уставным капиталом 990 млн руб., администрация области намеревалась с ее помощью заниматься инвестициями на более или менее перспективных предприятиях региона, вести вексельные операции, "учитывающие интересы производителей", а также создавать новые и объединять уже существующие финансово-лизинговые, банковские структуры и кредитно-залоговые учреждения. Кроме того, в планах ИНВУР была и активизация венчурного бизнеса на Урале, ведение операций с ценными бумагами и серьезное реформирование в сфере внешнеэкономических отношений. В частности, для того чтобы избавить местные предприятия от необходимости обращаться за кредитами в московские банки, предполагалось ввести на Урале элементы экспортного кредитования.
Однако корпорация попала в кризисное положение, так и не приступив к основной деятельности. Как выяснилось в ходе аудиторской проверки, в течение девяти месяцев 1994 года на предприятии отсутствовали счета реализации, не было прибыли. Более того, в IV квартале прошлого года (то есть ровно через год после создания) появились убытки в размере 148 млн руб. Руководство компании объясняет этот факт тем, что практически весь год ушел на размещение эмиссии акций ИНВУРа.
Первоначально акции были размещены между двенадцатью учредителями по номинальной стоимости 10 тыс. руб. Создали компанию Ассоциация экономического взаимодействия областей и республик Уральского региона, правительство Свердловской области, администрация Екатеринбурга, местный завод по обработке цветных металлов, Уральская золото-платиновая компания, Уралпромстройбанк, Свердлсоцбанк, Уральское страховое общество, АООТ "Верх-Исетский металлургический завод", а также АО "Уралтрансгаз", Золото-платина банк и Государственная инвестиционная корпорация. Контрольный пакет — 51% — принадлежал правительству области.
Поначалу планы компании были действительно амбициозны — уже через месяц после своего образования она решилась на 150-кратное увеличение уставного капитала. Но из объявленных в январе 1994 года 150 млрд руб. фактически собрать удалось только 49 млрд. Из них значительную часть средств (более 20 млрд руб.) корпорация принимала на учет как взносы в уставный капитал, что противоречит "Положениям о бухгалтерском учете и отчетности в РФ" #10 от 20.03.92. Не оправдалась также ставка на "рядовых инвесторов" — население, с которого рассчитывали "взять" 15 млрд руб. Преодолеть пассивность уральцев не удалось даже с помощью специально устроенной пропагандисткой кампании — пенсионерам, например, предлагали привилегированные акции с 30-процентной скидкой и доходностью 300% годовых.
Независимые уральские инвестиционные компании, поначалу выразившие готовность вложить еще 15 млрд руб., быстро охладели к этому проекту. 80 млрд должно было составить имущество, ценные бумаги, а также долговые обязательства предприятий. Однако формирование администрацией области своей доли в уставном капитале за счет акций приватизированных предприятий, закрепленных для инвестиционных торгов, вызвало резкое сопротивление со стороны руководства предприятий.
Словом, финансовые неурядицы нарастали как снежный ком. Корпорация не смогла погасить кредиты, полученные "на организацию эмиссионной кампании и коммерческие цели". В срок были погашены, и то частично, только проценты по кредитам — 680 млн руб. В итоге корпорация отказалась от лицензии по работе с ценными бумагами на фондовом рынке, что привело к образованию невостребованной дебиторской задолженности в размере 137 млн руб. А в марте 1995 года она завершила "фондовое самоубийство" и стерла все компьютерные файлы с реестром акционеров. К апрелю 1995 года задолженность корпорации перед бюджетом превысила 1,7 млрд руб.
ИНВУР, Госинкор, опять ИНВУР, и так до бесконечности
В сущности финансовые затруднения ИНВУРа оказались отражением общего кризиса этой полугосударственной структуры, истинные причины которого имеют политические корни. Детище тогдашнего губернатора Эдуарда Росселя вообще не имело шансов выжить при новой областной администрации (напомним, контрольный пакет — у областного правительства). Первые признаки охлаждения региональных властей к корпорации появились в октябре 1994 года, когда администрация Свердловской области утвердила договор с Госинкором "О совместной деятельности по развитию инвестиционной деятельности в этом регионе, осуществлению структурной перестройки народнохозяйственных комплексов в ходе акционирования и приватизации государственного сектора экономики и совместной внешнеэкономической деятельности". К тому времени в Москве уже накопилось недовольство работой (а вернее, бездействием) Госинкора — "корпорации друга президента". Поэтому Госинкор был обязан демонстрировать сверхактивность на родине главы государства, даже жертвуя уже внесенными в ИНВУР деньгами. Содержание программы сотрудничества прямо свидетельствовало о том, что местная администрация стремится переложить все функции ИНВУРа по обслуживанию инвестиционного процесса в регионе на федеральную структуру.
Появление в Свердловской области крупного правительственного агента в лице Госинкора, обладающего федеральными полномочиями, возродило надежды местной администрации на резкую активизацию инвестиционного процесса. Эти надежды основывались на том, что Госинкор обещал рассматривать Свердловскую область как приоритетную зону для страхования инвестиций, в том числе и от политических рисков. Кроме того, в соответствии с программой совместной деятельности федеральная корпорация обязалась осуществлять прямые капиталовложения в предприятия региона за счет собственных средств, а также направлять на цели реинвестирования все доходы, полученные от реализации совместных проектов. Областные власти, со своей стороны, обязались обеспечить партнеру режим наибольшего благоприятствования.
Госинкору было дано преимущественное право инвестировать средства внебюджетных фондов; корпорации были выделены экспортные квоты, доходы от которых должны были пойти на реализацию инвестиционных проектов области, и предоставлены на льготных условиях лицензии на закупку и поставку в область социально значимых импортных продовольственных товаров. Действующим в области структурам Госинкора предоставлялись налоговые льготы за счет местного бюджета. Эти привилегии и дали Госинкору политико-экономическую фору перед ИНВУРом.
Реанимировать можно. Но жить не будет
Итак, смертный приговор ИНВУРу уже почти подписан. Правда у компании еще есть теоретическая возможность самостоятельно сойти с эшафота. На август в Свердловской области намечены выборы губернатора. И если Эдуард Россель выиграет их, то корпорация скорее всего выживет. Однако казавшиеся еще два дня назад блестящими выборные перспективы Росселя вчера были несколько омрачены. Местные предприниматель, глава Средне-Уральского АО Малик Гайсини, владеющий, по его словам, акциями 100 уральских предприятий, заявил, что готов пойти навстречу "многочисленным просьбам директоров и выставить свою кандидатуру на пост губернатора". Сейчас очень сложно оценивать его шансы — скорее всего они не очень велики, — но поддержка "защитником простых директоров" того или иного кандидата может оказать существенное влияние на исход выборов.
Однако вне зависимости от того, кто же именно станет губернатором — Россель, нынешний ли губернатор Алексей Страхов или кто-то третий, перманентный кризис подобных государственных структур вряд ли удастся преодолеть. Испытывающее острый финансово-экономический кризис государство (в лице федерального или региональных правительств) не может оказать таким компаниям существенную бюджетную поддержку, а без нее ставка на частный капитал оказывается несостоятельной.
ВИКТОР Ъ-СМИРНОВ