Алексей Миллер

Наталья Гриб

Накануне годового собрания акционеров «Газпрома» председатель правления монополии Алексей Миллер рассказал о своей оценке итогов работы компании и ее планах в газовой, нефтяной и энергетической отрасли.

— Каковы главные итоги 2006 года для «Газпрома»?

— В первую очередь можно выделить подписание целого ряда соглашений о продлении долгосрочных экспортных контрактов, продаже новых объемов газа в Европе и выходе на рынок конечных потребителей. Речь идет об Италии, Франции, Австрии, первой сделке с Данией. Таким образом, на фоне непрекращающихся нападок на «Газпром» со стороны отдельных политиков и прессы европейский бизнес рационально выбирает, стремится развивать и укреплять сотрудничество с нами. И это понятно. Широкая публика узнала о существовании «Газпрома» лишь пару лет назад в связи с аукционом по «Юганскнефтегазу», конфликтом с Украиной и шокирующим ростом капитализации. Появился монстр! Что еще о нас мог подумать обыватель? В то же время наши партнеры на 100 % уверены в «Газпроме». Новые контракты на по ставку газа, новые совместные проекты, новые газотранспортные маршруты — лучший ответ всем скептикам в Европе и особенно за ее пределами.

— Но наиболее серьезные изменения произошли, видимо, всетаки в СНГ?

— 2006 год для нас был в каком-то смысле этапным в этом регионе. Как раз на этот год пришлись наиболее напряженные переговоры с Украиной и Белоруссией. За предыдущие несколько лет цена газа в Европе выросла в несколько раз, а в СНГ почти не изменилась. В итоге «Газпром» фактически субсидировал экономики республик бывшего СССР за счет недополучения собственной прибыли. Основные сложности на переговорах возникли из-за того, что страны-транзитеры увязывали поставки российского газа на льготных условиях с выполнением наших экспортных обязательств. В конечном итоге мы сумели достичь принципиальных договоренностей о разделении вопросов транзита и поставок газа, а также о соблюдении принципа равнодоходности поставок для потребителей в Европе и СНГ.

Третий важнейший результат 2006 года — решение о либерализации российского рынка газа. Откладывать дальше решение этой проблемы было уже нельзя. Дешевый газ провоцировал неконтролируемый рост спроса. На протяжении всего периода экономических реформ в нашей стране газ «Газпрома» оставался единственным топливом, цена на который директивно регулировалась от исторических значений, а не определялась реальным спросом и предложением. Доля природного газа в энергобалансе выросла до более чем 50 %, а в некоторых регионах до 80 %, использование угля, мазута и других видов альтернативного топлива существенно снизилось.

— То есть газа все-таки не хватит?

— Параметры энергостратегии правительства, которая является основным программным документом и принята всего три года назад, «Газпром» уже перевыполнил. Так, добыча газа в 2006 году была на 25 млрд кубометров выше плана 2010 года. А объем добычи в 2010 году, под который разработана инвестпрограмма, соответствует максимальным уровням добычи в 2020 году по энергостратегии. Искусственная дешевизна газа вела к нарастающему дисбалансу между ожидаемым ростом спроса на этот ресурс и возможностями газовых компаний, в том числе независимых, обеспечить заявляемый спрос. Наши вложения в добычу и транспорт газа при сложившихся уровнях цен на внутреннем рынке не окупились бы никогда.

— Биржевые торги газом помогли сбалансировать си туацию?

— Расширение биржевой торговли, использование среднесрочных контрактов с формулой цены для основного объема поставок коммерческим потребителям, постепенный выход на равнодоходность всех рынков «Газпрома» — все это позволит создать полноценные рыночные отношения в ТЭК России. Это будет стимулировать развитие конкуренции и расширение бизнеса независимых производителей газа. Объективный учет в ценах на газ его качественных характеристик по сравнению с альтернативными видами топлива будет обеспечивать его рациональное использование. Кроме того, без перехода к рыночным ценам на газ для промышленных потребителей у нашей экономики слишком велик соблазн остаться в роли экспортера энергоресурсов и энергоемких полуфабрикатов, не возникает стимулов инвестировать в производство высокотехнологичной продукции. Поэтому принятые правительством решения о либерализации газового рынка важны не только для топливных отраслей и энергетики, но и для всей экономики.

— Вы упомянули об аукционах по продаже активов ЮКОСа. Почему «Газпром» отказался в них участвовать? В частности, топ-менеджеры компании ранее утверждали, что монополии интересна «Томскнефть». Вы не договаривались с «Роснефтью» о выкупе каких-то активов ЮКОСа?

— Мы оценили потенциальные риски участия в этих аукционах как слишком высокие для «Газпрома». А в отношении какихлибо договоренностей «Газпром» — открытая компания, и если мы действительно достигаем конкретных соглашений, то сразу и прямо объявляем об этом. Это относится и к реализации отдель ных пунктов соглашения о партнерстве с «Роснефтью».

— Тем не менее «Газпром» получил свою долю в активах ЮКОСа через опцион с итальянскими Eni и Enel по поводу «Арктикгаза», «Уренгойла» и «Газпром нефти». Когда и на каких условиях монополия реализует эти договоренности?

— Как и всегда — вовремя и на рыночных условиях. Эта сделка привлекла повышенное внимание, но не надо забывать, что это реализация лишь части большого пакетного соглашения с Eni. Мы выводим наше сотрудничество с итальянской компанией на качественно более высокий уровень. Подобно тому, как «Газпром» уже работает с немецкими партнерами, с Eni мы выстраиваем совместный бизнес по всей цепочке создания стоимости — от скважины до работы с потребителями, включая проекты транспортировки газа. Соглашение по газопроводу «Южный поток» показывает, что европейские страны разделяют нашу озабоченность транзитными рисками. Как вы помните, именно со стороны их руководителей впервые прозвучали предложения оценить преимущества сооружения нового южного коридора. Европа нуждается в новых объемах газа и повышении надежности по ставок. «Южный поток» отвечает этим потребностям. Eni же давно искала новые совместные проекты с «Газпромом», стремясь повторить успех «Голубого потока».

— А вы считаете этот проект успехом, хотя он до сих пор недогружен?

— Во-первых, его загрузка увеличивается по давно согласованному плану. Во-вторых, не только мы так считаем. Спро сите у турок, что бы они делали без «Голубого потока» после взрывов и перебоев в поставке газа на газопроводах, которые идут в Турцию из третьих стран. Уже не один год и не один раз на протяжении месяцев мы поддерживали баланс газа в Тур ции, увеличив почти в полтора раза свыше плана поставки газа по «Голубому потоку». Особенно это чувствительно для Турции в зимний период.

— Газ из Прикаспийского региона рассматривается в качестве одного из источников ресурсов для альтернативного проекта Nabucco. Не является ли «Южный поток» политическим решением, ставящим крест на этом проекте, реализуемом без участия «Газпрома»?

— А почему вы считаете эти проекты альтернативными? Если проект Nabucco экономически обоснован, имеет подтвержденный спрос на газ и соответствующую ресурсную базу, ему ничто не может помешать. И «Газпром» в будущем мог бы войти в состав участников Nabucco, тем более что мы находимся в постоянном контакте с его инициаторами.

— После покупки «Газпромом» Ковыкты, выгодно расположенной по отношению к Китаю, было бы логично экспортировать газ в КНР именно оттуда. А газ с Сахалина оставить на внутреннем рынке. Но тогда возникает противоречие интересов с «Роснефтью» по проекту «Сахалин-3». Куда все-таки пойдет газ с Сахалина и Ковыкты?

— Направления поставок и ресурсная база определены программой по Восточной Сибири и Дальнему Востоку, принятой правительством РФ. Ковыкты среди первоочередных экспортных проектов нет. Добыча на этом месторождении начнется значительно позже, чем на Сахалине.

— Как идут переговоры о привлечении партнеров в проект освоения Штокмановского месторождения? В августе, когда норвежские Statoil и Hydro объединятся, останется трое зарубежных претендентов на проект по освоению Штокмановского газоконденсатного месторождения. Их число соответствует первоначальному требованию «Газпрома» о количестве партнеров. Может быть, вы возьмете всех троих и начнете проект?

— Как вы знаете, в октябре 2006 года «Газпром» принял решение, что будет единоличным держателем лицензии на Штокман. Потенциальные иностранные партнеры тем не менее продолжили с нами переговоры для поиска других форматов сотрудничества. Переговоры по первой фазе освоения месторождения близки к завершению, и я думаю, что в скором времени мы сообщим о достижении конкретных договоренностей. Мы рассматриваем Штокман как ресурсную базу для экспорта российского газа в Европу через газопровод «Северный поток» (Северо-Европейский газопровод, Nord Stream — Ъ), а также для строительства завода по производству сжиженного природного газа — СПГ.

— Что вообще сейчас происходит на Штокмане: какие ведутся работы, каковы объемы финансирования со стороны «Газпрома», каковы уточненные сроки реализации проекта?

— Разработан график, обеспечивающий синхронизацию начала добычи, поставок газа по газопроводу и производства СПГ с долгосрочным балансом газа «Газпрома». Первый газ Штокмана будет добыт в 2013 году. В 2007 году объем инвестиций в освоение месторождения составит 17,1 млрд руб. Этот проект имеет уникальное значение не только для России, но и для мирового рынка газа. Географическое положение и масштабы этого месторождения таковы, что в перспективе Штокман станет одним из звеньев системы глобальной энергобезопасности. Мы готовы к сотрудничеству с нашими иностранными партнерами во всех сферах данного проекта.

— Но «Северный поток» встретил активное сопротивление со стороны ряда европейских стран. Антимонопольная комиссия ЕС предупредила, что «Газпрому» придется продать свою долю в проекте в случае принятия поправки в газовую директиву в рамках либерализации рынков газа Европы. Может быть, повременить с началом строительства? И не лучше ли построить вторую ветку Ямал — Европа, это обойдется втрое дешевле подводного газопровода по Балтике?

— Это ни юридически, ни географически несостоятельно. «Северный поток» проходит от российского побережья по дну Балтийского моря в нейтральных водах. В то же время отмечу, что газ, который будет поставляться по «Северному потоку», уже продан, в 2010 году его ждут потребители, и мы бы советовали Еврокомиссии внимательно проанализировать возможное влияние задержки реализации проекта на будущую конъюнктуру цен в Европе. Что касается Польши, то спроса на дополнительные поставки газа из России эта страна не предъявляет, а значит, и необходимости строить новые газотранспортные мощности в направлении Польши нет. Если в будущем ситуация изменится, газ можно подать с западного направления, и уже сейчас такие предложения сделаны.

— Чем в итоге должна стать «Газпром нефть» — компанией, имеющей собственную рыночную капитализацию, обладающей собственными запасами нефти, или производственным подразделением монополии с сохранением всех нефтяных лицензий на «Газпроме»? Снимете ли вы «Газпром нефть» с котировальных листов? Как вы собираетесь поднимать добычу «Газпром нефти» до 40–45 млн тонн?

— Стратегия «Газпром нефти» предусматривает гораздо более амбициозный рост добычи — до 80 млн тонн в год к 2020 году. В этом же документе прописаны основные шаги к достижению этой цели. Объединение ресурсной базы жидких углеводородов «Газпрома» и производственных возможностей «Газпром нефти» даст очень хороший результат. Чтобы провести такое объединение, мы, конечно же, реализуем опцион с Eni и выкупим 20 % акций «Газпром нефти». Затем определим форму консолидации акционерного капитала и ресурсной базы. Дальнейшую тактику нам подсказывает повышенный интерес к пакету акций «Газпром нефти», проявленный на этапе подготовки к аукциону. Скорее всего, компания останется публичной и котируемой на бирже. Мы могли бы в дальнейшем рассматривать возможность использования пакета акций размером до блокирующего в качестве основы для создания нового международного альянса.

— Какие планы у «Газпрома» в энергетике? Как вы будете структурировать приобретаемые энергоактивы? Какое место в этой структуре занимает СП с СУЭК? Как оно будет называться, кто им будет руководить, какие активы и на какую сумму внесет «Газпром»? Это будет публичная компания? Вы входите в это СП, чтобы финансировать обновление только газовой генерации или угольной тоже?

— В последние годы «Газпром» активно расширяет свое присутствие в электроэнергетике. Наша стратегическая цель — формирование эффективной группы предприятий электрогенерации в качестве одного из профильных направлений деятельности «Газпрома». Доля использования газа в электроэнергетике очень высока, и это позволяет нам обеспечить хорошую синергию с газовым бизнесом. Среди наших целей — увеличение рентабельности капитала, диверсификация рисков тарифного регулирования, оптимизация топливного баланса. Являясь крупным акционером РАО «ЕЭС России» и ОАО «Мосэнерго», «Газпром» намерен стать одним из крупных, но не монопольным игроком на реформированном рынке электроэнергии России.

Вовлечение «Газпрома» в проекты угольной электрогенерации позволит реализовать схемы сбалансированного расходования угля и газа и тем самым повысить эффективность маркетинга газа. Для этого мы и намерены создать совместное предприятие с крупнейшей угольной компанией страны — СУЭК. В СП войдут электроэнергетические активы «Газпрома» и угольные и энергетические активы СУЭК. Сейчас мы продолжаем структурировать сделку, прежде всего нам нужно определиться с тем, какие генерирующие активы мы получим на наш пакет акций РАО «ЕЭС России».

— Как вы будете управлять вашими непрофильными активами? В частности, насколько мы понимаем, вы собираетесь продать контрольный пакет Газпромбанка уже в 2007 году. Что в такой ситуации произойдет с «СИБУР Холдингом»? Будет ли он полностью переведен, например, на «Газфонд»? Каковы планы в отношении СИБУРа — продажа доли стратегическому инвестору, IPO, реорганизация с выделением химкомпаний более узкого профиля?

— Принято считать, что мы скупаем все подряд. На самом деле профильными для нас являются газ, нефть и электроэнергетика. Непрофильные активы мы продаем. Бюджет только 2007 года предусматривает продажу непрофильных активов более чем на миллиард долларов. Что касается Газпромбанка и СИБУРа, это непрофильные для «Газпрома» активы. Планы по СИБУРу могут сочетать в себе разные подходы: и стратегический инвестор, и IPO, и реорганизация.

— В последнее время в российской и международной печати, с высоких трибун и даже в конгрессе США не раз говорилось о перспективах создания «газовой ОПЕК». Вы готовы к нему присоединиться?

— Я бы не стал в этом вопросе ограничиваться только рамками газовой отрасли. Современный бизнес стремительно глобализуется и выходит за рамки отраслевых и национальных рынков. Именно поэтому в 2005 году «Газпром» принял решение о начале создания глобальной энергетической компании. И сегодня без преувеличения можно сказать, что процесс превращения «Газпрома» из компании «национального чемпиона» в глобального энергетического бизнес-лидера состоялся. За шесть лет капитализация компании выросла в 25 раз, а к концу 2006 года ее величина составила более $270 млрд.

Мы не только развиваем уникальную ресурсную базу, наращиваем производственный потенциал и вкладываем значительные средства в модернизацию трубопроводной системы, но и осваиваем новые рынки сбыта, диверсифицируем маршруты транспортировки энергоресурсов, а также развиваем новые виды бизнеса — активно входим в электроэнергетику, нефтяной бизнес, развиваем всю цепочку переработки углеводородов. Кроме того, «Газпром» становится крупным игроком на рынке СПГ. Это означает активное расширение видов бизнеса, регионов деятельности, дополнительное снижение рисков.

Результаты работы «Газпрома» за последние годы наглядно демонстрируют его эффективность как глобального конкурента, достаточно вспомнить о том, что мы уже вторые среди мировых энергетических компаний. И на достигнутом не остановимся.

Именно из-за бурного развития бизнеса «Газпрома» в последние годы мы, возможно, острее наших коллег и партнеров по рынку чувствуем несоответствие существующих в энергетическом секторе «правил игры» современным вызовам мировой экономики.

— Что именно вы имеете в виду?

— Глобальный энергетический рынок характеризуется, во-первых, ужесточением конкуренции за ресурсы, удорожанием ресурсов, закрытостью ряда рынков, а во-вторых, заметным увеличением рисков различных участников рынка. В частности, потребители энергоресурсов постоянно высказывают опасения в отношении надежности и объемов поставок, прогнозирования их стоимости. Страны-транзитеры, которые играют все большую роль в системе глобального энергообмена, не скрывают своей озабоченности в отношении перспектив сохранения существующих объемов и тарифов транспортировки, что, в свою очередь, неразрывно связано с необходимостью поддержания и модернизации транзитных энергетических систем. В свою очередь, по ставщики до сих пор не могут быть уверены в возможности сохранения темпов развития рынков, баланса спроса и предложения и приемлемой нормы прибыли, что ставит под угрозу окупаемость инвестиций и подрывает основы ведения энергетического бизнеса. «Газпром», как и все лидеры рынка, в своей работе по стоянно сталкивается с подобными проблемами.

Проводя последовательный курс на либерализацию российского внутреннего рынка, «Газпром» при работе на европейских рынках вместе с тем сталкивается с различными проявлениями дискриминационного характера. Вместо необоснованных опасений в неспособности «Газпрома» обеспечить поставки по долгосрочным контрактам мы ожидаем от наших международных партнеров признания очевидного факта, что подтвержденные запасы компании достаточны как для безусловного и долгосрочного выполнения всех заключенных и планируемых соглашений, так и для обеспечения полномасштабного выхода на новые рынки. От наших европейских коллег мы ждем поддержки в вопросе необходимости модернизации газотранспортной системы транзитных государств, в том числе с учетом вхождения «Газпрома» в капитал соответствующих компаний. В связи с этим хочу выразить надежду, что СП «Газпрома» и «Белтрансгаза» позволит нам избежать ситуаций, возникших в украинской газотранспортной системе минувшей весной.

— О каких мерах по урегулированию ситуации может идти речь — все-таки «газовая ОПЕК» или что-то другое?

— Системно возникающие риски глобального энергетического рынка требуют создания системы мировой энергетической безопасности, построение которой возможно только при условии перехода от конкуренции национальных чемпионов к сотрудничеству глобальных лидеров. Основами построения такой системы для всех участников рынка должно стать принятие его субъектами простых и понятных механизмов снижения основных рисков и построение системы согласования интересов как глобальных лидеров, так и участников национальных рынков.

Основополагающими принципами могли бы стать развитие системы долгосрочных коммерческих контрактов, в том числе на транзит; обязательный международный аудит запасов; принятие региональных и глобальных стратегий их приращения; согласование энергетических балансов на средне- и долгосрочную пер спективу и вопросов системы ценообразования, в том числе учитывая развитие рынка СПГ. Наконец, создание системы международной кооперации по технологическому и экологическому обеспечению глобальных энергетических проектов.

По-видимому, речь могла бы идти о создании международной энергетической организации — аналога Совета Безопасности ООН, но в сфере энергетики. В отличие от упомянутой вами «газовой ОПЕК», данная организация должна регулировать не квоты на добычу, что, конечно, тоже очень важно, а заниматься согласованием стратегических принципов сотрудничества на глобальных энергетических рынках. Хватит конкурировать, пора сотрудничать.