Награда
В Копенгагене вручены призы Европейской киноакадемии. Триумфаторами праздника стали создатели итальянского фильма "Гоморра": они получили пять наград в главных номинациях. Комментирует АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
В этом году европейское кино проявило высокую сознательность: среди шести номинантов в категории "Европейский фильм-2008" пять связаны с социальными и политическими стрессами. Необычно и то, что в шорт-лист номинантов вошли сразу два итальянских фильма молодых режиссеров — "Гоморра" Маттео Гарроне и "Il divo" Паоло Соррентино, что дало основания говорить о возрождении политического кино Италии. По существу повторилась ситуация последнего Каннского фестиваля, где те же самые итальянские картины занимали лидирующие позиции в конкурсе. Однако там, хоть обе они и были награждены призами, в последний момент их оттеснил от Золотой пальмовой ветви прорвавшийся вперед французский "Класс" Лорана Канте.
"Класс" фигурировал и в номинации на лучший европейский фильм, но остался ни с чем. Это справедливо: "Гоморра" гораздо сильнее как художественное произведение. Но "Класс" привлекает человеческой теплотой и незатейливым демократизмом, "Гоморра" же холодна как лягушка. Если политическое кино Италии и впрямь возрождается, оно совсем другое, чем то, что заполняло экраны мира тридцать-сорок лет назад. Более рациональное, пессимистичное и без иллюзий. Вспомним побеждавшие в Канне фильмы Элио Петри ("Следствие по делу гражданина вне всяких подозрений") и Франческо Рози ("Рабочий класс идет в рай"). Вспомним и популярные в Советском Союзе картины Дамиано Дамиани ("Признание комиссара полиции прокурору республики"), перенесшие жанровые традиции вестерна и триллера на актуальную европейскую почву.
Сегодняшнее итальянское кино протеста лишено открытых эмоций, его жанровые свойства ослаблены, его можно сопоставить с античной трагедией или брехтовским театром, с инсталляцией для музея современного искусства. В новых фильмах итальянских режиссеров нет ни одного штампа итальянского боевика про мафию. Нет социальной риторики и мифологии "крестных отцов" с обязательной историей их восхождения и падения. Здесь никого не замуровывают в бетон, не пытают горячим утюгом, здесь даже редко повышают голос и никогда не матерятся. Если показано убийство, то как рутинный, без всякого пафоса бизнес. При этом авторам удается пойти глубже классических схем, характерных для этого типа кино, и затронуть процесс базового разрушения морали.
"Гоморра" прослеживает власть неаполитанской каморры на всех уровнях, причем мафия переименована вовсе не из страха перед последствиями, а исключительно обобщения ради. В этой картине параллельно развиваются, практически ни разу не пересекаясь, несколько историй с героями разных поколений и разных сфер деятельности. Общее только одно: все они оказываются подчинены интересам преступного сообщества.
"Гоморра" поставлена по книге молодого журналиста Роберто Савиано, который после ее выхода миллионным тиражом в Италии и продажи в 33 страны живет под защитой полиции. При этом фильм во многом противоположен книге, по которой снят и которая ставила целью конкретное разоблачение. На экране же — антропологическое исследование, анализ преступности как модуса поведения и способа жизни. Европейские академики признали "Гоморру" лучшим фильмом, Маттео Гарроне — лучшим режиссером, кроме того, наградили картину за сценарий и операторскую работу, а актера Тони Сервильо за лучшие мужские роли, сыгранные в "Гоморре" и в фильме "Il divo" (в последнем он гротескно сыграл матерого политика Джулио Андреотти).
Успех "Гоморры" оставил без наград многие другие громкие фильмы именитых авторов — "Беззаботную" Майка Ли, "Молчание Лорны" братьев Дарденн, а чрезвычайно оригинальный израильский "Вальс с Баширом" Ари Фолмана отмечен только за музыку Макса Рихтера. Европейской актрисой-2008 признана Кристин Скотт Томас ("Я так тебя любила"), да и то, наверное, потому, что в "Гоморре" практически нет женских ролей. Другой ветеранше, Джуди Денч, вручен спецприз за карьеру. "Кус-кус и барабулька" француза тунисских корней Абделатифа Кешиша получил награду критиков Евроакадемии с помпезной формулировкой "Автору в самом чистом и прямом смысле этого слова. Награда не только призвана поддержать кинематографистов, которые часто оказываются маргинализированы из-за своего происхождения, но и прославить тех, кто беззаветно предан независимому кино, кто противостоит машине войны и ее влиянию на индустрию образов".
Попытки вытащить из маргинальной изоляции российское кино Евроакадемия в этом году не предприняла. С самого начала список рассмотренных ею работ явно не отвечал количеству и качеству нашей продукции текущего года: вне поля зрения оказались и "Шультес", и "Юрьев день", и "Дикое поле", и "Бумажный солдат", и "Пленный", и "Русалка", и "Все умрут, а я останусь". В номинации попали лишь "Монгол" (за операторскую работу) и "Тюльпан" (как фильм-открытие), но и они уступили другим претендентам. Причина еще и в том, что политическому вектору, определившему предпочтения академиков, российское кино явно не отвечает.