Все споры вокруг российско-сербского энергетического соглашения формально имеют чисто экономическую природу. Какова реальная цена NIS и сколько "Газпром" должен вложить в реконструкцию крупнейшей сербской нефтяной компании? Где пройдет ветка газопровода "Южный поток" и какова будет ее мощность? Наконец, когда и в каком объеме будет осуществлена реконструкция хранилища газа в Банатски-Дворе? Причем это только самые крупные вопросы, по которым на протяжении последнего года спорят российские и сербские представители. А ведь помимо них есть еще десятки, если не сотни пунктов, способных стать предметом дальнейшего обсуждения.
На самом же деле российско-сербская энергетическая сделка — это прежде всего политическое соглашение. Причем для обеих сторон.
Для России экономическая составляющая в ее стратегии на Балканах является едва ли не ключевой. Прочная взаимосвязь экономических и политических отношений Москвы со странами региона налицо. Закономерность здесь складывается простая. Балканские государства, создающие благоприятный климат для российских инвестиций, имеют хорошие политические связи с Москвой. Причем независимо от их евроатлантических амбиций. К примеру, Словения имеет прекрасные отношения с Россией, хотя давно является членом НАТО. А российская поддержка независимости Черногории была во многом обусловлена тем, что черногорское руководство широко открыло дверь для российских инвестиций.
Отношения России и Сербии приобрели характер стратегического партнерства лишь в последние несколько лет — когда Белград по-иному взглянул на приход российских инвесторов. Без этого поддержка Москвой борьбы Сербии за Косово вряд ли была бы столь однозначной.
Это, безусловно, понимают и в Сербии. Поэтому для Белграда энергетическое соглашение с Москвой тоже имеет политическую окраску. В борьбе за Косово Россия оказалась для Сербии едва ли не единственным политическим союзником. И хотя предотвратить провозглашение косовской независимости не получилось (сделать это было просто нереально), российская поддержка помогла Белграду во многом сохранить лицо. Белград добился рассмотрения легитимности косовской независимости в суде ООН, а начинающееся в эти дни размещение в Косово миссии ЕС происходит по согласованному с Белградом сценарию.
Неудивительно, что отношения с Россией остаются для Сербии приоритетными, несмотря на евроатлантические планы ее нынешнего руководства. Не следует забывать и то, что значительная часть сербов по-прежнему голосует за радикалов и националистов, часто вспоминающих "майку Русию". Поэтому в этой ситуации единственная оптимальная позиция для Белграда — иметь хорошие отношения и с Западом, и с Россией.
Судя по всему, это хорошо понимает президент Тадич, который активно участвует в переговорах с Россией по газу. И если уж энергетическое соглашение между Россией и Сербией является политическим, оно просто не может не быть реализовано.