Одной из самых примечательных вещей, проданных на последней неделе на легальном московском рынке антиквариата, надо признать миниатюрную оловянную плакетку, выполненную в Амстердаме в последней трети XVII века. Раритет не был "подпорчен" космической ценой и был приобретен своим новым владельцем в антикварно-букинистическом магазине (Арбат, 11) за $100.
Всем известно, что олово не принадлежит к числу благородных металлов. Поэтому поверить в особую коллекционную ценность миниатюрного оловянного предмета дилетанту не просто. Знатоку же, напротив, не составит труда. Ведь даже новичку в собирательском деле известен термин "благородное олово", введенный столетие назад известнейшим исследователем Гансом Демиани. Так принято называть художественные изделия из этого металла, созданные во второй половине XVI — XVII веках, когда искусство оловянного литья переживало свой расцвет. Впрочем, и раньше, во времена Средневековья, олово, единственный из всех неблагородных металлов, решением Реймсского собора 813 года было признано материалом, годным для культовых изделий наряду с золотом и серебром (последних и тогда на всех не хватало). Впоследствии появятся оловянные магистратские кружки и прочие церемониальные светские предметы, а также посуда. Ведь олово, в отличие, скажем, от железа считалось, безвредным для пищи. Вплоть до середины, если не до конца XVIII века, пока его не вытеснили фаянс и фарфор, олово оставалось самым распространенным материалом для изготовления посуды. И отнюдь не дешевым. Не стеснялся же, если верить князю Щербатову, адмирал Апраксин, "человек важный и роскошный", иметь оловянный сервиз.
Среди замечательных свойств олова — способность практически не терять в весе и качестве при переплавке. Поэтому старая оловянная утварь регулярно (примерно раз в 30 лет) переплавлялась. Вспомните андерсеновского солдатика, отлитого со своими братьями из оловянной ложки. Так что старинные образцы бытовой оловянной посуды чрезвычайно редки. Другое дело ритуальные вещи, вроде бляшек паломников, что бросали в Сену во времена крестовых походов (это первые из дошедших до нас образцов европейского оловянного литья). Или изделия знаменитых мастеров-оловянщиков, таких, как Ганс Гроф из Братиславы (XVI в.) или же легендарный Франсуа Брио, выходец из Лотарингии, работавший в 1585-1616 гг. при дворе герцога Фридриха Вюртембергского. Его главное произведение, Temperantia (огромный рукомойник с лоханью, названный так по сюжетам рельефного декора, представляющего собой аллегории четырех стихий), известно в нескольких экземплярах. Их донца украшает медаль с портретом мастера и гордой подписью истинного современника Дюрера — Franciscus Briot Sculperat. Впоследствии копии с работ Брио принесли славу не одному оловянщику. В частности — нюренбержцу Каспару Эндерлейну.
Список знаменитых мастеров по олову, равно как и знаменитейших изделий, многие из которых подобно Temperantia вошли в историю искусств под собственным именем, можно продолжать еще долго. Вряд ли это было бы возможно, если бы наши исторические предки смотрели на олово только как на простой неблагородный металл. На протяжении многих веков (особенно в XVI-XVII вв.) олово почиталось материалом художников. За это говорит не только художественное качество работ, но тот очевидный факт, что оловом было принято украшать. Рельефные оловянные плакетки, точно так же, как золотые и серебряные накладки, украшали шкафчики, шкатулки, табакерки, коробочки и прочие безделицы вельможного быта. К их числу принадлежит плакетка, появившаяся недавно в магазине на Арбате, 11.
Миниатюрное ажурное поле (8x12) сплошь покрыто причудливым орнаментальным рельефом в духе Берена. В него вплетено несколько десятков фигур — драконы, фантастические птицы, прекрасные дамы, рыцари на конях, шествия и сражения. Сюжеты подчерпнуты из популярнейшей в то время поэмы Ариосто "Неистовый Роланд". Техника исполнения в рекомендации не нуждается — трудно не оценить ювелирную виртуозность, с которой все это "многолюдье" сплетено в выразительный, четкий и изящный декоративный мотив. Так что арбатским антикварам не составило большого труда определить, с чем они имеют дело. Однако несмотря на редкость вещи, не говоря уже о ее художественных достоинствах, цена осталось невысокой. Ведь спроса на раритеты такого рода у нас практически нет. Перечень заинтересованных лиц можно ограничить парой-тройкой коллекционеров, всерьез занимающихся собирательством старого западноевропейского искусства. Они не заставили себя ждать, а самый скорый и удачливый получил эту плакетку практически задаром — как приз.
НАТАЛИЯ Ъ-СИПОВСКАЯ