Решающая роль Минтимера Шаймиева в том, что именно Татария стала первопроходцем в установлении новой системы взаимоотношений с федеральными властями, несомненна. Хотя опыт руководства своими регионами в качестве секретарей обкомов имеют и другие коллеги татарского президента, мало кому из них удавалось проявить столь незаурядную способность адаптироваться к резким изменениям политической обстановки как в республике, так и в России в целом. Правда, стороннему наблюдателю дрейф Шаймиева от жестких, почти националистических лозунгов к полному (по крайней мере на словах) взаимопониманию с центром может показаться проявлением беспринципности. Однако это скорее лишний раз доказывает политическое чутье татарского президента, избравшего своей главной целью стабильность в республике и не считающего зазорным ради ее достижения совершать резкие и для многих неожиданные повороты в своей политике.
Правда, понимание стабильности — особенно в политической сфере — у Шаймиева весьма своеобразное. Президент, к примеру, не скрывает своей гордости тем, что сумел предотвратить избрание в парламент "крайних сил". Однако если движение "Иттифак" и по его лозунгам, и по используемым методам политической борьбы еще можно с некоторой натяжкой отнести к экстремистским, то блок "Равноправие и законность", в котором ведущие роли играют местные сторонники Явлинского, в Москве считался бы в крайнем случае правоцентристским. Да и массовое избрание в Госсовет глав администраций и членов правительства, оборачивающееся фактическим слиянием представительной и исполнительной властей, вряд ли можно отнести к победам демократии — даже если это и позволит обходиться в парламенте без "пустых и ненужных" дискуссий.
Впрочем, население Татарии, судя по итогам последних выборов, против всех этих "антидемократических" действий своих властей ничего не имеет. А бессилие оппозиции, идущей от отчаяния на малоперспективные шаги вроде создания "теневого парламента", лишний раз подтверждает, что уверенность Шаймиева в прочности своего положения имеет под собой серьезные основания. Что, в свою очередь, позволяет ему занимать более активную позицию и в отношениях с центром, оставаясь несомненным лидером среди глав республик, противостоящих все усиливающемуся "антиреспубликанскому" натиску руководителей краев и областей.
Кстати, Москва, при всех симпатиях столичных политиков к идее "губернизации" России, похоже, все же не прочь на всякий случай использовать республиканских лидеров в качестве противовеса излишнему рвению губернаторов. Примечательно в этом смысле активное участие президентов республик в формировании предвыборного блока Виктора Черномырдина: отделения движения "Наш дом — Россия" в Башкирии, Кабардино-Балкарии и Татарии были созданы одними из первых, а сам Минтимер Шаймиев поспешил предречь блоку массовую поддержку регионов. Очевидно, столь быстрое признание новой инициативы Москвы отчасти можно объяснить все тем же политическим чутьем татарского президента: даже в случае провала премьерского блока на федеральном уровне его успех в Татарии — при условии участия в нем руководителей республики — можно считать предрешенным, что, естественно, еще более поднимет в глазах федеральных властей авторитет и Татарии, и ее лидеров.
ДМИТРИЙ Ъ-КАМЫШЕВ