Можно ли одновременно идти в прямо противоположных направлениях? Как оказалось, во внешнеэкономической политике такое возможно. Две крупнейшие внешнеэкономические акции России — принятие нового, повышенного импортного тарифа и вступление в ВТО, наследницу ГАТТ, — это шаги в разные стороны. Тем не менее Москве пока удается двигаться одновременно в обоих направлениях. Импортный тариф доводится до кондиции в правительственных кабинетах (его принятие ожидается не ранее 15 мая), а процедура вступления России в члены ВТО уже запущена. Вчера в МВЭС началось совещание с участием представителей секретариата этой организации.
Дело делается быстрее, чем сказка сказывается
Поступая на первый взгляд противоречиво, Россия руководствуется следующим соображением: порог ВТО даже при самом благоприятном развитии событий удастся перешагнуть не раньше следующего года, а вот бюджетные доходы вырастут за счет выросших ставок ввозных пошлин уже в этом году. Принцип Москвы будто взят из учебника Economics — "предпочтение благ настоящих благам будущим".
Помогает понять позицию Москвы и вроде бы загадочная фраза помощника президента Александра Лившица, брошенная в одном из последних интервью: "Мы поднимаем импортный тариф, поскольку вступаем в ВТО". Дело в том, что таможенный тариф можно повысить именно до вступления в ВТО, поскольку потом это сделать будет практически невозможно, ибо такой шаг прямо противоречит правилам этой организации. То есть российское правительство сделало однозначный выбор между броском в ВТО и интересами бюджета. Это недвусмысленно подтвердил и министр экономики Евгений Ясин, прямо заявивший, что Москва не собирается форсировать свой марш на Женеву, где, как известно, расположена штаб-квартира ВТО.
Однако ситуация с импортным тарифом пока не прояснилась. Его ждали сначала к 1 апрелю, потом к 1 мая, но соответствующее постановление правительства так до сих пор и не подписано. Сначала процесс тормозил вице-премьер Александр Заверюха, активно отстаивавший идею протекционизма в отношении российских сельхозпроизводителей. Его усилия увенчались успехом — во всяком случае, судя по имеющейся информации, виза Заверюхи на проекте нового импортного тарифа уже стоит.
Почему же тариф до сих не принят? Корреспонденты Ъ выяснили, что до последнего времени на проекте документа не было визы главного правительственного куратора внешних экономических связей вице-премьера Олега Давыдова. Он выступает за развитие российской внешней торговли, которой ужесточение импортного режима заведомо повредит. И позиция вице-премьера отвечает интересам российских участников ВЭД. Это, однако, не отстаивание либеральных принципов. Просто Давыдов между повышением импортных таможенных ставок и нетарифными методами ограничения импорта выбрал последнее. Именно такова официальная позиция МВЭС. К тому же Давыдов возглавляет правительственную комиссию по защитным мерам во внешней торговле, к полномочиям которой относится и введение количественных ограничений импорта. Эти действия правилами ВТО в принципе допускаются, но только как защитная мера (правда, торговля сельхозпродукцией сразу выводится из-под нетарифного регулирования).
Разыгрываемая комбинация — сначала повышение импортных пошлин, потом вступление в ВТО и, возможно, поэтапный спуск с тарифных высот, — естественно, затруднит многоступенчатый переговорный процесс. Но, по-видимому, это отнесено к неизбежным издержкам. Уже сейчас ясно, что самыми сложными вопросами на переговорах будут именно защитные меры, и прежде всего в торговле сельхозпродукцией. В июне в Женеве должно состояться первое официальное заседание рабочей группы по приему России в ВТО, за которым последуют двусторонние переговоры Москвы с членами этой организации. О пропускной системе ВТО, вопросах, на которые Москва уже ответила и на которые ответ еще предстоит дать, Ъ подробнее напишет завтра.
Выигрывает бюджет, проигрывают импортеры и экспортеры
Пока ясно одно: выигрыш бюджета оборачивается поражением для российских участников ВЭД. С импортерами, прежде всего продовольствия, все достаточно ясно. Им предстоит столкнуться не только с неблагоприятной курсовой ситуацией, но и с повышением пошлин, а также, вполне возможно, и с количественными ограничениями (до окончательного вступления в ВТО, то есть до 2000 года).
Экспортерам также не удастся остаться в стороне. По существу, во вступлении в ВТО в первую очередь заинтересованы именно они. При узости российского экспортного предложения экспортеры натолкнутся на ограничительную практику со стороны импортеров. Количество находящиеся на разных стадиях антидемпинговых процедур против российских экспортеров составляет уже несколько десятков.
Членство в ВТО может помочь России в борьбе с подобной практикой. С этим, однако, собираются "годить". С точки же зрения стратегических интересов российской экономики, поддержка экспорта (которая, конечно, не должна сводиться к борьбе с дискриминацией на мировых рынках, но и включать в себя создание благоприятствующей внутренней среды за счет развертывания системы экспортного кредитования и гарантий) вряд ли по своей значимости уступает бюджетной проблеме.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН