Кто такой Чингачгук, наверное, знают все. И вряд ли есть в России такие люди, которые ничего не слышали о "последнем из могикан", никогда не видели "золото Маккены", ничего не читали о странных знакомцах сеньора Кастанеды или не задумывались, а куда же все-таки подевалось золото Монтесумы.
Американские индейцы внесли очень большой вклад в мифологию современного общества, в том числе российского, или, лучше сказать, пост-советского. Правда, далеко не все эти мифы разных времен и идеологий соответствуют реальности, которая всегда сложней и поразительней выдумок. Ибо теперешняя жизнь многих индейских племен США — поразительный пример национального возрождения в условиях западной рыночной экономики.
Не хочется напоминать о том, сколько малых народов СССР были поставлены чересчур централизованным и тоталитарным социалистическим режимом на грань физического вымирания, сколько культурных традиций, ритуалов и верований было утрачено, сколько лучших людей расстреляно и замучено.
Но народ уничтожить очень трудно. Хочется надеяться, что успехи американских индейцев помогут понять это и другим народам.
Обычный расизм
Сейчас в США официально признаны 537 племен индейцев, их общая численность превышает 1,5 млн человек. Президенты (в том числе Билл Клинтон) приглашают их вождей на приемы в Белый дом и постоянно заверяют, что они сделают все, чтобы "индейцы чувствовали себя как дома".
Добрая воля в этих заверениях поразительно переплетена с цинизмом. Потому что после открытия Америки белые европейские колонизаторы потратили около 200 лет на то, чтобы огнем и мечом очистить от индейцев место для своих новых поселений. Индейские племена неоднократно восставали против оккупантов, но каждый раз их восстания жестоко подавлялись.
Психические травмы, нанесенные геноцидом белых, продолжают существовать. По словам единственного индейского сенатора в Конгрессе США Бена Найтхорса Кемпбелла, "самые первые американцы, к несчастью, до сих пор остаются самыми бедными американцами". 40% индейцев, живущих в резервациях, влачат существование ниже минимального уровня бедности. По среднему уровню длительности жизни индейцы стоят в США на последнем месте, а по числу самоубийств — на первом. Среди индейцев очень распространены алкоголизм и наркомания.
Очень многие семьи привыкли к иждивенчеству и живут только на пособие. Но даже если бы они и захотели найти работу, в резервации это сделать практически невозможно. Как следствие, в индейской среде нередки социальная и эмоциональная апатия, большая экономическая и психологическая зависимость от государства и потеря собственной культурной идентичности. (Все это немного напоминает одну другую страну, вы не находите?)
Чтобы выжить, надо жить
Впрочем, мы это уже проходили. Невзгоды американских индейцев в социалистические времена служили классическим примером того, как нагло и жестоко ведут себя по отношению к "хорошим" индейцам "нехорошие" американские расисты, буржуазные шовинисты и антисоветские империалисты. Мы наслышались о том, как же тяжко приходится индейскому пролетариату и как же проклятые янки и гринго его угнетают и истребляют — так что иной раз можно было подумать, что самобытная культура индейцев уже исчезла и сами они давно и безвозвратно порабощены и ассимилированы.
Реальная ситуация отнюдь не так проста. Потому что жесткие законы капитализма едины для всех, как едина и жесткая протестантская мораль Америки. Тезисы ее просты: Если хочешь жить хорошо — то не ной и не страдай в своей лачуге. Нужно вставать, думать, трудиться и зарабатывать деньги.
Похоже, исконные американцы этому научились. Все больше и больше индейцев, которых белые привыкли обзывать "лентяями", начинают заниматься бизнесом и достигают в этом поразительных успехов.
Чтобы жить, надо уметь быть самим собой
Администрация США старается поддержать эти успехи. Раньше Вашингтон десятилетиями стремился с помощью всяческих уловок ассимилировать индейцев, превратить их в некий "краснокожий аналог" белых, да при этом еще и отобрать индейские земли и передать под более или менее благовидным предлогом новым владельцам — разумеется, белым.
Хотя с правовой точки зрения индейские племена давно считаются достаточно независимыми национальными образованиями, на практике правительства племен находились под постоянным контролем вашингтонского Конгресса, а делами племен заправляли американские силовые структуры, — прежде всего через правительственную комиссию Bureau of Indian Affairs (BIA).
Это "бюро" многими воспринимается как наиболее позорное и скандальное подразделение американского правительства. Газеты США снова и снова сообщают о коррумпированности BIA. Согласно некоторым данным, только 20% финансовых средств, которые выделяются BIA для поддержки индейских племен, реально доходят до самих индейцев, а остальные поглощаются его разбухшим бюрократическим аппаратом или просто разворовываются.
Так что успешной эту политику ассимилирования назвать никто не решится. Видимо, поэтому была разработана новая, направленная на предоставление индейцам большей автономии.
Любить деньги не принудишь
Толку от бюрократов мало всегда. Это понятно.
Вопрос в другом. Как убедить индейцев, что в современном обществе невозможно обеспечить благополучное существование себе и племени без презренного желтого металла и его американской бумажной версии зеленого цвета?
Ведь для многих индейцев капиталистический менталитет был и остается абсолютно чуждым. Многие из них до сих пор убеждены в том, что работать необходимо только в том случае, если иначе нельзя удовлетворить элементарные физиологические потребности или если эта самая работа может — раз! — и принести огромные барыши семье или племени.
Кроме того, во многих племенах до сих пор действуют строгие запреты на нарушение "спокойствия" природы и окружающей среды, которые делают в резервациях невозможным разработку полезных ископаемых или строительство крупных фабрик.
Например, резервация 22-тысячного племени Лакота (расположенная в самом нищем в США округе Shannon County), по приблизительным подсчетам геологов, располагает природными ископаемыми чуть ли не на миллиард долларов. Однако руководство племени наотрез отказывается разрешить фирмам разработать эти месторождения или продать соответствующие земельные участки новым владельцам.
Племя Лакота вообще превратилось в США в настоящую притчу во языцех. В горном массиве Блэк Хиллз, недалеко от поселка Рэпид Сити, входящем в резервацию этого племени, уже давно были открыты залежи золота. В 1980 году Верховный суд США распорядился выплатить племени крупную компенсацию за разработку этого месторождения. К настоящему времени сумма этой компенсации (благодаря набежавшим процентам) составляет несколько сот миллионов долларов. Но индейцы до сих пор отказываются ее принять — ибо Блэк Хиллз имеют для них особое, ритуальное значение, тесно связанное с традиционной племенной мифологией.
Кардинальный перелом
И все же благодаря нестандартной новой политике администрации США удалось "перехитрить" многих закоренелых врагов западного образа жизни из числа индейцев.
"Прорывным" для многих племен стал бизнес с казино. Цифры свидетельствуют сами за себя. За последние шесть лет индейские резервации в 26 штатах США открыли свыше 90 игорных домов. Их общие годовые обороты сейчас превышают $6 млрд, за счет прибылей индейцы финансируют строительство школ, больниц, покупку земельных участков.
Правда, для большинства племен казино пока что остаются лишь "финансовым подспорьем". Однако некоторые из них уже превращаются в настоящих финансовых магнатов.
Например, по данным германского еженедельника Die Zeit, доходы маленького племени Шакопи из штата Миннесота в 1994 году составили такую крупную сумму, что оно смогло выплатить каждому из 200 своих взрослых соплеменников дивиденды в четыреста тысяч долларов!
Похоже, что лучше всех "раскрутили" дело индейцы племени Пекуо из штата Коннектикут. Их казино в лесах недалеко от городка Ледиярд за три года своего существования превратилось в самый прибыльный игорный дом всего мира. Его чистые прибыли в прошлом году превысили $800 млн.
Теперь каждому пекуо гарантировано рабочее место. Своих старейшин племя за "казенный" счет отправляет в кругосветные путешествия, а детям и молодежи оплачивает школьное и университетское образование, содержит их вплоть до защиты диссертации и получения постоянной работы. Племя финансирует местные церкви и коммунальные службы, жертвует миллионные суммы музеям и галереям. Не так давно вождь пекуо торжественно передал Демократической партии США чек на $500 тысяч — в знак одобрения племенем политики Вашингтона.
Для проведения разумной инвестиционной политики племя пригласило к себе на службу бывшего ведущего консультанта губернатора штата Коннектикут. Сейчас племени принадлежат несколько крупных производственных фирм, один из самых знаменитых ресторанов штата, тысяча гектаров земельных угодий и многое другое.
Пораженная подобными темпами респектабельная New York Times пишет о том, что белые соседи пекуо уже именуют членов этого племени "современными империалистами, которые любой ценой хотят выкупить и колонизовать землю вокруг себя".
Что тут скажешь? За что белые боролись, на то и напоролись...
Племя как концерн
Но, пожалуй, настоящим творцом индейской "культурной революции" может считаться мистер Филипп Мартин, вождь племени Чоктау, живущего в штате Миссисипи.
Он воспользовался традиционными особенностями централизованной структуры племени и создал на их основе настоящий промышленный концерн, со своим правлением, менеджерами среднего звена, инфраструктурой, логистикой, маркетингово-аналитическими и экологическими подразделениями.
Из ранее унылого заброшенного миссисипского захолустья резервация превратилась в цветущий промышленно-жилой комплекс, с фабриками, больницами, школами и клубом. В местной школе преподаются история и язык чактоу, есть свои музыканты и художники. Если 30 лет назад работу имели только около 10% племени, то сейчас, наоборот, только 10% ее не имеют.
Все началось в 1969 году, когда Мартин сумел получить банковский кредит в $500 тысяч, на который и стал готовить производство. После долгих мытарств (Мартин обращался с деловыми предложениями к 500 фирмам) настырному индейцу все же удалось убедить крупнейший концерн США General Motors дать племени заказ на производство нехитрых автокомпонентов.
Сейчас племя поставляет свою продукцию концернам Ford, Xerox, AT&T, Navistar и другим. За десять последних лет промышленные обороты племени подскочили с $3 млн почти до $100 млн.
Все большее количество фирм выражают заинтересованность в сотрудничестве с чоктау. И привлекает их не только относительно низкие производственные затраты (жители резервации освобождены от уплаты налогов на оборот, доходы и земельные участки), но и все более растущее качество индейской продукции. В 1992 году Ford и Chrysler выдали племени официальные свидетельства первоклассного качества его изделий.
Свое собственное казино племя открыло только в прошлом году. За счет игорных прибылей чоктау намерены финансировать строительство нового супермаркета, площадок для игры в гольф и шикарной гостиницы.
Слово вождь может быть женского рода
И все же самым знаменитым индейцем Северной Америки сейчас, безусловно, является женщина. Она и станет главной героиней нашего рассказа.
Ее зовут Вильма Менкиллер. Индейцы традиционно питают вполне понятное пристрастие к ярким именам, но все же это звучит чересчур феминистически. Потому что на русский язык Mankiller переводится (в зависимости от личной предрасположенности переводчика) или как "убийца мужчины", или, что еще хуже — как "убийца мужа".
Впрочем, это вполне подходящее имя. Потому что 48-летняя Вильма Менкиллер стала первым вождем не мужского пола в истории ее родного племени Чероки.
Избрание миссис Менкиллер на этот пост произвело фурор. "Грандиозным скандалом" и "провокацией" охарактеризовали выбор племени блюдущие его традиции ветераны и старейшины.
Не меньшей экспрессией отличались эпитеты и из лагеря "бледнолицых". "Эта женщина поражает еще сильнее, чем ее многообещающее имя", — писала, к примеру, лондонская газета The Times, — "это бизнесменка супер-класса, деловая женщина в деловом костюме, без всяких этих, знаете ли, плюмажей из перьев, томагавков и бахромы на джинсах".
Впрочем, восторги Times можно объяснить и тем обстоятельством, что Лондон от Оклахомы очень далеко. Потому что "местная" Los Angeles Times не смогла скрыть своей озабоченности. Калифорнийцы зафиксировали у вождя Вильмы "деловую хватку как у волкодава."
Глубокое впечатление личное знакомство с миссис Менкиллер произвело и на сотрудницу гамбургского журнала Der Spiegel Барбару Зупп. Вот как она об этом пишет: "Когда эта мощная дама сидит за своим огромным президентским столом, то на ее широком суровом лице очень редко появляется улыбка или иное никчемушное приветливое выражение лица. Ее серьезные умные глаза смотрят спокойно и прямо. Она знает, что она должна делать, и она знает, что обязана делать это хорошо".
Чероки — это не джип
Автоконцерн Chrysler давно присвоил фирменное название Cherokee своим весьма популярным джипам, так что теперь оно известно во всем мире. И все же чероки — это не джип, а одно из самых крупных индейских племен США.
Как и другие племена, чероки пришлось пережить репрессии и геноцид белых американцев. В 1838 году белые переселенцы напали на селения племени и после ожесточенных боев изгнали индейцев из их родных мест. Настоящим символом угнетения всех индейцев стала знаменитая "тропа слез" — путь депортированных чероки в Оклахому, во время которого в 1838 — 1839 гг. погибли свыше 4 тысяч человек.
А ведь даже сами белые скрепя сердце вынуждены были признавать, что чероки были отнюдь не "дикарями" — они жили в настоящих домах, носили тканые одежды, молились христианскому богу, а с начала XIX века обрели для своего языка письменность, выпускали собственную газету, имели собственную конституцию, законы и правительство, которое сами избирали. Чероки никогда не обитали в резервациях, у них была их собственная Черокская республика.
Впрочем, нельзя сказать, что они были совсем уж невинными жертвами расистского террора. Во времена расцвета племени, то есть до начала американской гражданской войны, у чероки сформировалась собственная рабовладельческая элита, эксплуатировавшая труд чернокожих американцев.
Юность вождя
Детство Вильмы было достаточно типичным для ее соплеменников. Правда, она не совсем чероки — ее мать была ирландкой. Но в детстве она близко познакомилась со многими легендами, песнями и ритуалами своего племени. В школе она никогда об этом не говорила — стеснялась и боялась белых. Когда она была маленькой, она всегда пряталась в самый укромный уголок, если замечала из окна, что по улице к дому приближается "бледнолицый".
Ее семья жила в местечке с красивым названием Hungry Mountain (Голодная гора). Семья, правда, не голодала, но и не преуспевала. Пища была хоть и сытной, но очень простой — кукуруза, лесные ягоды и дичь.
Летом отец и старшие братья Вильмы нанимались сезонными батраками на сельхозработы в Колорадо. Когда они возвращались, у всей семьи начинался праздник. Вильме они всегда привозили ботинки. Настоящие, из кожи.
В школе над ней частенько смеялись белые девочки, потому что у нее не было приличного магазинного белья и одежды — мать выкраивала и шила ей одежду из мешковины и тряпок.
Когда Вильме исполнилось 11 лет, семья переселилась в Калифорнию. Так распорядились белые в Вашингтоне — эта политика называлась тогда Termination.
После триллера со Шварценеггером это, наверное, звучит уж совсем замогильно страшно. Речь, однако, шла не об "окончательном решении индейского вопроса", а лишь о переселения их в города, где пресловутое Bureau of Indian Affairs сулило им работу и лучшую жизнь и надеялось, что индейцы наконец-то превратятся в "нормальных" и славных американцев.
Для Вильмы это означало лишь новые насмешки — потому что когда она попала в новый школьный класс в Сан-Франциско, над ней стали смеяться еще и потому, что у нее был оклахомский английский выговор. Свою черокскую идентичность она, конечно, по-прежнему скрывала.
Красная гордость
Такая "двойная" жизнь продолжалась до конца шестидесятых годов, когда американская хиппи-революция и массовые студенческие волнения радикально изменили весь общественный менталитет.
Пафос молодежных движений охватил и индейцев. Они впервые громко заговорили о собственной "красной гордости", о праве на собственную культуру и стиль жизни.
В 1969 году индейцы из племен чероки, сиу, киова, мохаук и других захватили остров Алькатрас, на котором была расположена крупная тюрьма — они требовали от правительства отдать им остров взамен утраченных ими общинных земель.
Именно получивший широкий общественный резонанс "бунт в Алькатрасе" решительно изменил жизнь Вильмы Менкиллер. Она поняла, что слово индеец действительно может звучать гордо.
Когда она вернулась в Оклахому в конце семидесятых годов, она уже давно была убежденной демократкой с левыми симпатиями и кучей грандиозных идей в голове. Незадолго до этого она развелась с мужем, так что должна была сама обеспечивать себя и двух дочерей.
То, что в глуши Оклахомы никто понятия не имел, на что индейцам демократия, ее отнюдь не смущало. Ей было плевать и на то, как к ней отнесутся местные "авторитеты", и в 1983 году она мужественно выставила свою кандидатура на пост заместителя вождя племени — второй в племенной иерархии.
Всем было ясно, что шансов победить у нее не было. И хотя женщины традиционно занимали в племени чероки весьма почетное место, выбрать в 1983 году в вожди племени женщину чероки были не способны. Местные консерваторы заявляли, что "сам факт, что эта экстремистка выставила свою кандидатуру, оскорбляет Господа".
Ее начали травить, ей угрожали, прокалывали шины машины, обрезали телефонный кабель, а когда она его восстанавливала, звонили, и она слушала, как кто-то передергивает перед трубкой затвор винтовки.
Вильма Менкиллер не испугалась — она привыкла противостоять ненависти. Здесь ее ненавидели соплеменники — вот и вся разница.
В результате она все равно победила.
Вот уже почти девять лет она стоит во главе племени. Сначала она была заместителем вождя, теперь она вождь. Ее уважают лучшие люди ее народа, ее мнение имеет определяющее значение при принятии решения, ее приказы безоговорочно выполняются. Вождь есть вождь.
Биг босс
На ней лежит обязанность заботиться о 160 тысячах соплеменников и управлять бюджетом в $86 млн.
Как и Филипп Мартин, она создала в племени целую сеть преуспевающих фирм. При этом она категорически против "легкого" бизнеса с казино и экзотическим туризмом.
Под ее руководством чероки сумели обеспечить себе репутацию в деловых кругах. С ними сотрудничают крупные концерны США, они поставляют продукцию даже военно-промышленному комплексу. Сейчас у племени чероки собственная транспортная компания, собственные крупные фабрики по производству электроники, мебели, большое количество частных средних и малых фирм. Племя получает банковские кредиты, проводит собственную образовательную и социальную политику. Только 20% чероки не имеют постоянной работы.
На принадлежащих племени фирмах постоянно работают 1300 человек. Руководит этим концерном Менкиллер, и она знает, что если она не обеспечит конкурентоспособности продукции и услуг, то этот концерн разорится, как и любое другое предприятие, действующее в условиях рыночной экономики.
Во время последней переписи населения свыше 308 тысяч американцев сообщили, что они принадлежат к племени чероки — это почти в два раза больше реальной численности племени. Потому что быть чероки — это модно.
Индейская политика
Но миссис Менкиллер не только предприниматель. Она — один из самых видных индейских политиков США, которая ведет борьбу не только за благосостояние сородичей, но и за признание их гражданских прав. И одной из самых тяжелых проблем в этой борьбе, по мнению Менкиллер, является преодоление стереотипов об индейцах, сводящихся к избитым клише о трубках мира, мокасинах, плюмажах и прочих причиндалах массовой культуры.
Эти клише есть как у белых, которые привыкли традиционно снисходительно относиться к покоренным "краснокожим", так и у самих индейцев, которые сами подпали под влияние голливудских киногрез и охотно устраивают массовые походы в кино на хиты типа "Последний из могикан", после которых все племя в очередной раз уверяется, что "бледнолицые", конечно же, куда худшие воины, чем индейцы.
Чтобы развенчать эти мифы, Менкиллер написала книгу, в которой прослеживает реальную историю своего племени, и опровергает теперешнюю "наносную голливудско-презентационную мифологию дешевого национального примирения".
Одну из главных своих задач вождь Менкиллер видит в том, чтобы отстоять те 6500 га земли на Арканзас Ривер, которыми могли бы совместно владеть племена чероки, чоктау и чикасау. Старейшины племени видят в этом участке символ продолжения традиции племени, обеспечения его культурной идентичности.
Жизнь можно изменить
В этом году племени чероки предстоят новые выборы вождя. Вильма Менкиллер больше не будет бороться за этот пост. Она чувствует, что ей пора уходить. Она тяжело больна, она очень устала от постоянных перегрузок. А вождь должен быть сильным.
Ей есть чем гордиться. Концерн ее племени преуспевает, люди работают. Но самое главное — ей удалось перенастроить мысли племени с индейских побрякушек и бесконечных шоу с "улю-лю-лю" и "вау-вау" для развлечения заезжих туристов на куда более серьезный и ответственный лад.
Чероки уважают свои ритуалы, танцы и песни. Но они стали лучше понимать, что для того, чтобы их уважали и другие, им должны постоянно доказывать, что они не уступают другим народам и прежде всего, белым американцам, ни в прилежании, ни в креативности. В этом вождь Вильма видит свою несомненную заслугу.
Вот как это формулирует журнал Der Spiegel. "Сегодня битвы Дикого Запада происходят в конференц-залах и канцеляриях, и быть воином значит для индейца — быть юристом или финансистом, а уметь обращаться с оружием — значит владеть языком законов и компьютеров. Без этого народ не справится с управлением на тяжелом пути между пропастями нищеты и распродажи с молотка. Пусть цветут все цветы. Пусть расцветают все народы. И пусть никогда не будет так, чтобы кто-то остался последним из могикан".
Почему-то кажется, что эти слова справедливы не только для народа чероки.
ПЕТР Ъ-ГАМЕЛЛИН