Российский фонд федерального имущества создал себе генерального агента — Федеральную фондовую корпорацию
Мост между регионами
Вот уже более полугода как бешеный шквал продаж приватизируемого имущества — вспомним прошедший июнь — сменился затишьем. Разумеется, какие-то продажи продолжают происходить, но темпы их никак не назовешь ураганными. Так, за январь, по данным Информационно-аналитического центра РФФИ, по всей стране прошло лишь 12 денежных аукционов и 13 инвестиционных конкурсов (причем практически каждый второй инвестконкурс провалился из-за отсутствия инвесторов — но это отдельный разговор).
Почти до конца прошлого года такое положение было объяснимо — в частности, общим ослаблением правительственного приватизационного напора. Но с момента появления проекта бюджета на 1995 год, в котором доходам от продаж принадлежащего государству имущества отведена очень заметная роль, положение изменилось: в "политической воле" продавать госпредприятия теперь недостатка нет; недавно назначенный глава ГКИ Сергей Беляев говорит о массовых продажах как о решенном деле ближайшего будущего (см. стр. 28).
Но продажи надо не только "постановить", но еще и провести — нужны и новые нормативные акты, и, что еще важнее, новая инфраструктура продаж, способная обеспечить реальный оборот гигантского количества ценных бумаг и денег.
Председатель РФФИ Владимир Соколов по нашей просьбе рассказал о сегодняшнем положении дел: о том, что уже готово к новой волне продаж приватизируемого имущества — и о том, что нужно еще сделать, чтобы эта волна наконец пошла.
Основная, по словам г-на Соколова, причина задержки с продажей пакетов акций, скопившихся в федеральном и региональных фондах имущества, заключается в необходимости массового пересмотра планов приватизации предприятий. Речь идет, разумеется, не только о том, чтобы убрать из них упоминания о приватизационных чеках, но и о том, чтобы оптимизировать задаваемые ими способы и очередность продаж. Напомним, что в ваучерные времена все это было жестко зафиксировано: закрытая подписка, специализированный аукцион, инвестиционный конкурс. В нынешних условиях иногда может быть разумной перестановка: "Если мы работаем на потенциального крупного инвестора, еще не зная его, но ожидая, что на это предприятие он придет, то мы должны выстроить и способы продаж, и их очередность так, чтобы потенциальным инвесторам было понятно, за что они борются. Когда они борются за крупный пакет, они входят в это предприятие, ломают там структуру менеджмента, занимаются финансовой стабилизацией и прочее. Если же речь идет о специализированных денежных аукционах, то мы максимально распыляем, на максимально возможном количестве территорий продаем. Причем особое внимание уделяем тем территориям, где инвестиционные ресурсы еще, так сказать, не выбраны: не выбраны банками, предшествующими фазами приватизации и т. д. Есть, скажем, основания считать, что не все инвестиционные ресурсы выбраны из Свердловской области, из Тюмени, где средняя заработная плата немножко повыше".
Единый план-график всех видов продаж, который ГКИ в сотрудничестве с фондом намерен разработать к 1 апреля, будет учитывать подобного рода соображения.
К этому же сроку ожидается и выход документа, отсутствие которого существенно сдерживает продажи, — Порядка проведения межрегиональных и всероссийских специализированных аукционов. В отличие от аналогичного документа чековой эпохи, он будет утвержден постановлением правительства.
Наиболее заметным новшеством в следующей волне продаж станет, без сомнения, появление у Российского фонда имущества генерального агента. Им станет недавно зарегистрированная Федеральная фондовая корпорация (ФФК). Это акционерное общество с уставным капиталом 1,5 млрд рублей. Его учредители (РФФИ, 8 региональных фондов имущества и 15 аукционных и фондовых центров) представляют 19 субъектов федерации. Пока за РФФИ закреплена половина акций, остальная половина расписана между представителями территорий. Владимир Соколов объясняет крупную долю Российского фонда очень просто: так было быстрее. Он вовсе не исключает последующих выпусков акций ФФК, в ходе которых фонд будет "растворять" свою долю, — за счет увеличения доли участников фондового рынка. Таким образом, "акционерным" контролем в корпорации Российский фонд не слишком дорожит: "Я думаю, что здесь важнее контроль через систему договоров".
Пока — "на этапе создания" — председателем совета директоров корпорации является г-н Соколов. Ее президентом и генеральным директором стал Александр Семеняка, профессиональный аналитик рынка ценных бумаг из фирмы AK&M.
Корпорация еще до своей официальной регистрации по поручению РФФИ провела анализ имеющихся у фонда пакетов акций и дала первые рекомендации по продаже. "Не буду сейчас называть предприятия, но шесть или десять — в том числе довольно крупные мы сегодня готовим на продажу. Объявления будут сделаны в течение месяца. Но сроки подведения итогов будут названы, вероятно, большими, чем традиционный месяц: для крупного предприятия — кому нужна спешка?"
Ъ: Для чего фонду понадобился генеральный агент?
В. С.: В ходе денежной приватизации нам придется наблюдать за тремя потоками: финансовый поток, поток юридических документов (договоры и все прочее) и поток собственно ценных бумаг (и сведений о них). Тут и есть
принципиальное отличие от того, что было раньше. Скажем, чеки нельзя было назвать финансовым потоком — это искусственное средство платежа, имевшее свою систему учета и специфическое обращение. Теперь нам надо шире подключать банки. Может появиться группа банков, которые под определенную систему ответственности будут работать с нами. И нам нужен агент для того, чтобы по нашему поручению работать с этими банками.
И еще нам нужен генеральный агент вот почему. С появлением конкретных денежных потоков, потоков ценных бумаг нам не сами фонды имущества нужно контролировать. Мы готовы с помощью генерального агента поддержать и усилить те структуры, которые создались на местах в период чековой приватизации (фондовые центры — наиболее часто употребляемое их название). А может быть, и просто тех посредников, которые профессионально работают на рынке ценных бумаг по поручению фондов имущества территорий. Вот почему эта структура — Федеральная фондовая корпорация — растет снизу, от регионов.
Ъ: Почему с названными задачами не могли бы справиться сами региональные фонды?
В. С.: Потому, что мы все-таки обязаны крупные предприятия продавать, захватывая максимум территорий. И сами территории временами тоже понимают, что заинтересованы в том, чтобы максимально широко разбросать акции даже муниципального предприятия по территории России: в условиях ограниченного инвестиционного спроса такое распыление обещает наибольшую коммерческую выгоду.
Ъ: И генеральный агент явится мостом между регионами?
В. С.: Совершенно верно. К тому же он будет обслуживать и их потребности, работая не только по нашему заданию, но и для региональных фондов. И еще один очень важный момент: сегодня те структуры, которые создавались в период чековой приватизации комитетами, фондами, уже работают над распространением следующих эмиссий. То есть появляется возможность создания единой системы, включающей и первичные продажи приватизируемого имущества, и вторичные эмиссии.
Вот, пожалуйста, живой пример: сегодня ЗиЛ ведет переговоры в Российском фонде с тем, чтобы использовать структуры, работавшие по аукционам (а ЗиЛ помнит свой чековый аукцион) рядом с Российским фондом, для продажи пакетов акций своих дочерних предприятий. Он выделяет их в целях мобилизации финансовых средств для реструктурирования.
Ъ: Не станет ли берущая на себя столь многообразные задачи корпорация своего рода монополистом?
В. С.: Я думаю, что в данном случае можно говорить не о монополизме, а об особой системе ответственности. А если учесть, что любому фонду на месте никто не запрещает продавать так, как он считает нужным, и выбирать агентом кого угодно, то разговор о монополизме и заводить не стоит.
Президент Федеральной фондовой корпорации Александр Семеняка в разговоре с нашим корреспондентом подтвердил намерение ФФК уже в середине марта начать практическую деятельность — объявить первые межрегиональные продажи. Одной из важнейших задач корпорации г-н Семеняка считает и кампанию обучения действующих и потенциальных агентов по продаже приватизируемого имущества.
Заграница нам поможет. Если узнает
Прогнозы, делавшиеся аналитиками ГКИ в прошлом году, показали, что внутренний инвестиционный спрос очень невелик, поэтому планируемые бюджетом масштабы продаж недостижимы без широкого привлечения иностранных инвесторов. Мы спросили у г-на Соколова, какие шаги в этом направлении предпринимает Российский фонд имущества.
Основным препятствием в решении этой задачи является, по мнению г-на Соколова, крайняя затрудненность получения достоверной информации по продажам. Да и не только по продажам, но и вообще по юридической, правовой обстановке в России. Поэтому фонд намерен через ряд агентств передавать информацию о продажах за рубеж. Это уже делает Reuter.
В. С.: Мы ведем переговоры с банком, который корнями рос от России, но живет в Голландии. В Германии мы работаем с одной небольшой, но достаточно авторитетной юридической фирмой. Они будут выполнять функции нашего представителя. В задачу такого рода фирм мы ставим ответы на вопросы, пояснения, более глубокие консультации, связанные с отдельными предприятиями, — весь цикл, который может осуществить консультант, обслуживающий проблему. Я что-то захотел купить в России, я увидел предприятие, которое меня заинтересовало, — нельзя ли провести систему контактов для реализации вот этой цели? В какие сроки, на каких условиях, в каких суммах я должен этим обладать для того, чтобы достичь вот того результата, о котором мы с вами говорим? Вот примерно на эти вопросы наши представители должны ответить.
Ъ: То есть имеются в виду информационные щупальца для подтягивания иностранцев к общему графику продаж? Речь не идет о каких-то отдельных продажах за рубеж?
В. С.: Нет, ни в коем случае. Даже работая с иностранным инвестором, мы будем соблюдать базовый принцип российской приватизации — конкурсность продаж.
Ъ: Информация, которую западный инвестор привык запрашивать о фирмах, в которые он собирается вкладываться, завязана на другой системе отчетности. Каким образом будет решаться эта проблема?
В. С.: Да, для иностранного инвестора наше стандартное объявление о продаже просто бессмысленно. Он привык к другой системе счетов, он привык к другой системе взаимоотношений между акционерным обществом и с акционером. Это довольно сложное и трудоемкое дело — так представить данные по нашему предприятию, чтобы они стали понятны западным инвесторам. Но здесь я рассчитываю, что сами АО сделают определенный шаг.
Ъ: А есть ли тут приемлемый путь, кроме аудита?
В. С.: Наверное, нет. И как бы ни старался руководитель предприятия где-то в переговорном процессе обосновывать свою точку зрения и говорить, что да, мы хорошие, нас выгодно приобрести, мы полезны сегодня и даже, возможно, в будущем. Это все равно не заменит аудита. Но аудит очень дорог. И инвесторам приходится оценивать плюсы приобретения акций того или иного предприятия без аудиторской оценки, исходя из всей ситуации на фондовом рынке России. Есть устойчивое впечатление, что многие пакеты акций в России недооценены. В частности, потому, что эти акции еще не имеют достаточно четкого подтверждения в системе нашего фондового рынка. Они не вышли на организованный фондовый рынок. Они пока не представлены где-то, нет поручителя со стороны, допустим, ведущих западных банков по достоинству, по надежности этих бумаг. Так что это рисковое предприятие. Но сам по себе фондовый рынок России у иностранных инвесторов вызывает большие надежды. И есть у наших АО такой аргумент: мы развиваемся вместе с Россией, с ее фондовым рынком.
Ъ: Итак, пока Reuter гонит на Запад просто стандартные наши объявления о продажах?
В. С.: Даже их сегменты. Это, скажем так, сигнальная информация. Кроме того, мы сообщаем, что дополнительную информацию можно получить в Российском фонде или местных фондах имущества. А скоро заработает система наших представителей за рубежом, где можно будет получить более подробную информацию о каждом предприятии.
Александр Привалов