В воскресенье президент США, выступая на Всемирном еврейском конгрессе, говорил о терроризме. После взрыва в Оклахома-сити Билл Клинтон обнародовал программу мер по борьбе с террористами внутри страны и за ее пределами. Но если для усиления борьбы с терроризмом в США администрации придется подождать до принятия конгрессом соответствующих законов, то с внешними врагами разобраться можно уже сейчас. Чем и занялся Клинтон: он объявил о необходимости ввести торговое эмбарго против Ирана — по его мнению, главного спонсора международного терроризма. По словам представителя Белого дома, указ об этом будет подписан на нынешней неделе. Однако в антииранский поход Клинтону, похоже, придется отправиться почти в одиночестве — среди традиционных союзников его порыв пока не нашел достойной поддержки.
О введении эмбарго говорилось давно. Тегеран попал в число террористических режимов после 1979 года, когда стражи исламской революции захватили в заложники американских дипломатов. США в ответ заморозили иранские счета. Затем последовали другие санкции: иранская нефть запрещена к импорту в США, американским компаниям запрещено передавать Ирану технологии двойного назначения. Но полного запрета фирмам США иметь дело с Тегераном не было.
В последнее время иранский фактор вышел на передний план в политике США в связи со сделкой о поставке Россией Ирану легководных реакторов для достраивающейся АЭС в Бушере. Вашингтон твердит о стремлении Тегерана обзавестись ядерным оружием — несмотря на заверения МАГАТЭ о том, что никаких следов военной ядерной программы в Иране нет. Москва стоит на своем, хотя в слухах о том, что ее упорство может увенчаться и неким компромиссом (например, компенсацией на рынке реакторов в КНДР), недостатка нет. Недавно в игру вступил еще и Китай, тоже заявивший о намерении продать Ирану реакторы.
В марте Клинтон уже демонстрировал решимость поступиться меркантильными интересами ради благородных целей борьбы с терроризмом, наложив запрет на инвестиционный проект компании Conoco по разработке нефтеместорождений в Иране. Решение о полном прекращении торговых контактов с Ираном (президент обладает таким правом в соответствии с законом "О чрезвычайных полномочиях"), по словам представителя администрации США, приведет к потере тысяч рабочих мест и принесет американским нефтяным компаниям (крупнейшими импортерами иранской нефти являются европейские филиалы Exxon и Texaco) убытки в размере $3,5 млрд. Под запрет попадает также экспорт в Иран, принесший в прошлом году $326 млн. Американским компаниям будут запрещены любые инвестиции в Иране. По мнению анонимного представителя Белого дома, повышение мировых цен на нефть в результате введения эмбарго, предрекаемое многими экспертами, не будет долговременным: "энергоносители найдут путь на рынок в той или иной форме".
Инициатива Клинтона, безусловно, была рассчитана и на поддержку других стран, прежде всего традиционных союзников. Но вот этого-то как раз и не случилось. В антииранском походе президента США отчетливо просматривается внутриполитический аспект (стремление заработать очки на решительных действиях против очередной "империи зла" на контрасте безликой и невнятной внутренней политики). Но в других западных столицах подобной нужды не испытывают, а потому порыв Вашингтона остался неподхваченным. Даже всегда верно следовавшее принципам англосаксонской солидарности британское правительство уже выразило свой скептицизм и пока отказывается присоединиться к эмбарго. При этом представитель британского МИД сослался на присущую его стране политику фритрейдерства, отвергающую идею эмбарго как таковую. Франция устами главы МИД Алена Жюппе заявила, что вообще "не верит в односторонние эмбарго", а Париж намерен продолжать с Тегераном "критический диалог". Министр экономики ФРГ Гюнтер Рексродт хотя и сообщил, что официального мнения Бонна еще нет, но уже отметил, что эмбарго — это не тот инструмент, которым можно влиять на Иран. Скорее всего ФРГ скажет инициативе США все то же "нет". ЕС в целом такое "нет" по сути уже сказал — устами спикера Комиссии ЕС: "Присоединяться к этой инициативе мы не намерены". После чего вновь прозвучал тезис о необходимости продолжить "критический диалог" с Ираном. Впрочем, инициатива Клинтона скорее всего приурочена к его предстоящим переговорам в Москве с Борисом Ельциным. И накануне переговоров президент США дает понять, что диалог с российским коллегой будет жестким.
АНДРЕЙ Ъ-СМИРНОВ