Похоже, глобальный режим ядерного нераспространения в ближайшее время придется пересматривать. Успехи Ирана в овладении полным ядерным циклом, открывающие ему доступ к обладанию ядерным оружием, означают именно это. Вопросов в связи с этим возникает масса. Откроются ли двери "ядерного клуба" для новых членов? Как будет выглядеть процедура приема в это закрытое сообщество? Кто последует за Ираном — Турция, страны арабского мира, "пороговые страны", от Бразилии и Германии до Японии и ЮАР? И главное, удастся ли создать режим ядерного сдерживания между Ираном и Израилем по примеру сдерживания Индии и Пакистана. Или все кончится войной — не исключено — первой ядерной войной в истории?
Мир еще не вполне осознал, что вопреки международному давлению Иран вот-вот присоединится к де-факто ядерным Израилю, Индии и Пакистану. Руководство МАГАТЭ может сколь угодно скорбеть по этому поводу, но дискуссии о том, можно ли было остановить иранскую ядерную программу, если бы санкции ООН были более жесткими,— это "остроумие на лестнице". Хорошо еще, что Россия, которой иранская ядерная бомба не нужна, но ближневосточная война вблизи южных границ нужна еще меньше, смогла не испортить отношения в ходе иранского ядерного кризиса ни с Ираном, ни с Израилем, ни с США. И, не исключено, еще может сыграть роль посредника между ними.
Ядерный Иран будет так же защищен от "демократизации", как Северная Корея, и сравняется по влиянию на своих соседей с Индией. Завоевания исламской революции окажутся неуязвимыми для атак извне, а нация объединится вокруг религиозного лидера — рахбара и президента. Возглавляемая ими группа иранских неоконсерваторов завершит захват ключевых постов, а президент Ахмади-Нежад гарантирует себе переизбрание на второй срок летом будущего года.
Осознавая эту неизбежную реальность, Барак Обама будет налаживать с Ираном и Сирией диалог, включая "конструктивное сотрудничество" по Ираку. Расплачиваться за подобную смену курса предстоит Израилю — о чем его руководство могло догадаться, проштудировав историю американо-израильских отношений. Арабскому же миру, втайне надеявшемуся, что американо-израильский удар по Ирану ослабит эту страну на десятилетия, придется смириться с появлением новой региональной сверхдержавы.
Было бы ошибкой полагать, что предстоящие перемены будут благотворны для России. Речь здесь не только о крахе нынешнего режима нераспространения. В случае разрешения американо-иранских противоречий углеводороды Прикаспия пойдут на мировой рынок в обход отечественных трубопроводов. Именно этого добивается весь западный мир с момента распада СССР. Отношения России и Ирана это испортит, но чрезвычайно улучшит отношения Ирана с ЕС и США. Не стоит забывать, что разногласия Москвы и Тегерана по статусу Каспийского моря опираются в Иране на прочную память о том, как российская армия на протяжении всего исторического периода от Петра I до Сталина брала под контроль южное побережье Каспия. В конце концов, США во времена аятоллы Хомейни были для Ирана "Большим Сатаной", но именно мы определялись как "Сатана Малый".