Нью-йоркская часть американского турне Андрея Козырева завершилась встречей с бизнесменами в постпредстве России при ООН. На следующий день, уже в Вашингтоне, он провел двухчасовую беседу с госсекретарем Кристофером — в рамках подготовки московского саммита 10-11 мая. Встреча показала, что позиции Москвы и Вашингтона по спорным проблемам (в том числе по поставкам ядерных реакторов Ирану и расширению НАТО) не оставляют надежд на их разрешение в ходе саммита.
В Нью-Йорке Козырев соблазнял потенциальных инвесторов перспективами российского рынка, уверяя, что Россия в XXI веке может стать "Клондайком мировой экономики". Слухи же о тотальной криминализации российской экономики он назвал преувеличением, разъяснив, что "операция по восстановлению конституционного порядка в Чечне" и есть широкомасштабная борьба с организованной преступностью. Министр также сообщил, что российский парламент вскоре внесет пакет законов по улучшению инвестиционного климата, и если он будет реализован, то объем инвестиций в этом году может достичь $2-3 млрд (прошлогодний уровень — $1,2 млрд), в 1996 году - $5-6 млрд, в 1997 году — $7-8 млрд.
В Нью-Йорке Козырев встретился и с первым заместителем госсекретаря США Строубом Тэлботтом — для обсуждения программы предстоящего саммита. Все сообщения о беседе исчерпываются свидетельствами представителей российского МИД о том, что она прошла успешно, а по ее окончании Тэлботту вручили бутылку водки и банку икры по случаю дня рождения.
Прибыв в Вашингтон, из аэропорта Аллена Даллеса Козырев направился на встречу с Кристофером. Итогом стало согласование "в основном" повестки встречи президентов: обсуждение проблем евробезопасности, контроля над вооружениями (в том числе связанных с договорами по ПРО, СНВ-2, о химическом и бактериологическом оружии), урегулирования в Чечне, миротворчество.
Совместная пресс-конференция по окончании встречи показала, что позиции двух стран по спорным проблемам по-прежнему далеки от компромисса, и сближение потребует немало времени. Кристофер, правда, пытался расставить иные акценты, подчеркивая сходство взглядов по ряду проблем и предсказав сближение позиций во вопросам евробезопасности уже в ходе московского саммита. Тональность его выступления объяснима: Белый дом всячески стремится придать большую значимость предстоящему саммиту — республиканское большинство конгресса недовольно решением Клинтона поехать на торжества в Москву, как и вообще излишне лояльной политикой администрации в отношении Москвы, воюющей в Чечне и демонстрирующей свое резкое неприятие идеи расширения НАТО. Большинство экспертов полагает, что оснований для оптимизма в отношении последнего вопроса нет: ни Москва, ни Вашингтон не намерены отступать от заявленных позиций. Спикер госдепа Николас Бернс открыто заявил в среду: НАТО будет расширятся независимо от мнения Москвы.
Что же касается Козырева, то на вопросы журналистов на этот счет он как всегда отвечал уклончиво: выразив надежду на "серьезное и конструктивное обсуждение" проблемы на встрече президентов, он подтвердил готовность России сотрудничать с НАТО. Но при этом он недвусмысленно дал понять, что мнение Москвы однозначно: альянс не должен играть ведущей роли в системе евробезопасности, а расширение блока на Восток остается главным препятствием для запуска программы "Россия — НАТО". Некоторые американские эксперты, правда, усмотрели основания для оптимизма в словах Козырева о том, что празднества в Москве "дают возможность сделать упор не только на партнерских, но и на союзнических отношениях". Но это, видимо, дань предпраздничной риторике.
По поводу другой проблемы, вбившей клин в отношения, — российских планов поставки Ирану атомных реакторов — переговорщики вынуждены были констатировать, что в разрешении ее прогресса нет и он вряд ли возможен. (Вашингтон категорически против контракта, обвиняя Тегеран в покровительстве терроризму и стремлении разработать военную ядерную программу. Москва, которой проект сулит значительную выгоду, отказываться от своих планов не намерена, и позиции ее трудноуязвимы: МАГАТЭ подтвердило мирный характер поставок). Козырев назидательно заметил, что "между ядерными технологиями и ядерными реакторами существует разница", и статьи ДНЯО, запрещая обмен ядерными технологиями, содействуют сотрудничеству в области мирного атома.
Большинство экспертов согласны в том, что в ходе саммита консенсус возможен лишь в отношении продажи Россией обычных вооружений Ирану (Ельцин на прошлогоднем саммите в Вашингтоне пообещал прекратить эти поставки, правда, за исключением уже подписанных контрактов). Ряд аналитиков не исключают возможного сближения позиций и по вопросам реализации некоторых положений договора по ПРО от 1972 года. При этом они полагают, что с учетом предвыборной ситуации в России маловероятно, что российское руководство пойдет на какие-либо ощутимые уступки. Впрочем, раздаются голоса и о том, что возможны варианты: все будет зависеть от Ельцина, решения которого порой предсказать довольно сложно.
ВАЛЕРИЯ Ъ-СЫЧЕВА