Выставка живопись
В расположившейся в подмосковных Борках галерее "Наши художники" открылась выставка "Двое. Живопись ХХ века из частных собраний", представляющая различные вариации двойного портрета в искусстве зарубежных и русских художников — как музейных классиков, так и живописцев, ставших настоящим открытием экспозиции. Неожиданным встречам как героев картин, так и их авторов удивлялась ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Двойной портрет существовал, конечно, и до ХХ века, но, пожалуй, именно в модернизме он оказался наиболее востребованным — в силу своей интригующей неопределенности. Поглощенные друг другом двое выглядят интимнее не только групповых, но и классических индивидуальных портретов, герои которых представали не столько наедине с собой, сколько один на один с миром, перед которым они должны были как можно убедительнее представить и удостоверить свою личность. А оказаться на полотне вдвоем герои могли, как показывает выставка, при самых разнообразных обстоятельствах.
Парой могут оказаться не только запечатленные Львом Бакстом "Два одиночества" — две фигуры неопределенного пола и эпохи, в нахохленном молчании прогуливающиеся по парку, но и любующаяся собственным отражением в зеркале Алиса Коонен с полотна Георгия Якулова. В "Наших художниках" есть, конечно, немало вариаций на самые классические сюжеты вроде Богоматери с младенцем, представленные как вполне канонической "Мадонной" Павла Челищева, так и "Степной мадонной" Павла Кузнецова, нежно прижимающей к себе ягненка.
А не менее расхожий сюжет поцелуя варьируется от возвышенных лобзаний до едва ли не изнасилования. Тут есть галантные возлюбленные XVIII века, со всем мирискусническим чувством стиля представленные Мстиславом Добужинским на эскизе к "Пиковой даме" (1925 год). И его же хрестоматийный "Поцелуй" 1916 года, запечатлевший объятия едва ли не последних мужчины и женщины в мире, на фоне дымящихся и рушащихся небоскребов, предвосхищающих "Метрополис" Фрица Ланга. Есть Саломея, целующая голову Иоанна Крестителя, на правоверно-декадентском рисунке Всеволода Максимовича, примечательного персонажа российской богемы 1910-х годов, погибшего в 20 лет от передозировки морфия. И примитивистский, вдохновленный африканским искусством "Поцелуй Иуды" героини русского Парижа Марии Васильевой, чью столовую для бедных художников вспоминает, например, Маревна, на выставке представленная своего рода антипоцелуем: футуристическим лубком 1914 года "Любовь в противогазах". И гротескно-экспрессионистское полотно "На бульваре" Сигизмунда Видберга, запечатлевшее хулигана, тискающего в кустах перепуганную комсомолку в красной косынке. "Поцелуй" — чуть ли не единственное существующее в России живописное произведение этого малоизвестного латышского художника, жившего во Франции и США. Владелец картины, известный коллекционер Валерий Дудаков, рассказал, что некогда купил его в качестве работы Бориса Григорьева, но теперь, в отличие от работ настоящего Григорьева, которых у него несколько, не продаст этот раритет ни за какие деньги.
Сигизмунд Видберг — не единственное открытие выставки. Организаторы раскопали и картину впервые показывающегося в России британского художника первой половины ХХ века Стэнли Спенсера, без влияния которого не было бы, как считается, модного Люсьена Фрейда. В это легко поверить, рассматривая карикатурно-угловатых и в то же время пронзительно чувственных героев, нагишом жарящих тосты на обжигающем пламени камина. А глядя на небольшое полотно 1942 года шведа Уве Зерге с борющимися обнаженными отроками, трудно еще раз не подумать о гомоэротической составляющей тоталитарного культа спорта. Странную рифму ему составляет написанная в 1982 году картина советского художника-академика Андрея Пахомова "Друзья": между ее героями-тинейджерами чувствуется некое смутное эротическое напряжение.
Выставка в "Наших художниках" неожиданно убедительно включает в контекст международного модернизма произведения из совсем, казалось бы, другого контекста. Довольно-таки язвительная "Русская пастораль" Константина Сомова 1930 года забавно рифмуется с балансирующим между былинностью и голливудской фэнтези китчевым "стилем рюсс" Константина Васильева ("Нечаянная встреча" 1973 года). Парой к "Семье художника" Давида Штеренберга 1929 года могут оказаться столь же отрешенные и погруженные в себя "Сестры" с написанной в 1979 году картины безвестного мастера отечественной салонной живописи 1970-х, ленинградца Филарета Пакуна, слишком маргинального как для официоза, так и для нонконфоризма.
Глубокая интимность "Двоих" — это еще и интимность самого искусства, представленного здесь с сугубо частной точки зрения, вне публичности направлений и идеологий. Даже официознейший Исаак Бродский представлен здесь отличным камерным портретом "Мать и дочь" 1905 года.