Представляя читателям это интервью, снова придется повторить уже очевидную вещь: предвыборная гонка в России началась, хотя до сих пор не вполне ясно, состоятся ли эти выборы вообще. Политики (и не только!) спорят, предлагают свои рецепты и каждый втайне надеется выиграть в эту "русскую рулетку".
Свою концепцию избирательной стратегии предлагает и вице-премьер России, лидер Партии российского единства и согласия СЕРГЕЙ ШАХРАЙ.
Ъ: На заседании VIP-клуба в ноябре прошлого года вы заявили, что не хотели бы видеть будущим президентом России Жириновского, Ельцина и какого-нибудь генерала. Ваша точка зрения с тех пор не поменялась?
Сергей Шахрай: Я выразился тогда не совсем так: некоторым из них я бы не рекомендовал выдвигаться, а за других — не рекомендовал бы голосовать.
Ъ: В таком случае вы, возможно, могли бы кого-то и порекомендовать?
С. Ш.: Вопрос непростой для меня, как для любого россиянина. У нас ведь чаще всего голосуют не "за" кого-то, а "против". Так сказать, методом "от противного". Это первое. Во-вторых, наверняка речь пойдет о выборе между просто плохим и очень плохим. И наконец, значительная часть населения может просто не пойти на выборы.
Ъ: Какой процент, по вашим данным?
C. Ш.: Он различен для президентских и парламентских выборов. На выборы президента придет около 60% электората — на них будет решаться очень многое и для страны, и для мира. Как бы высокопарно это ни звучало. Именно это обстоятельство заставляет активно вмешиваться в нашу президентскую гонку иностранный капитал — и официальный, и теневой. Все это поднимает цену президентской избирательной кампании. Партия ПРЕС и я, как ее лидер, будем определять нашу позицию на выборах, исходя из следующего критерия: обеспечивается или нет в результате нашего выбора стабильность в обществе и преемственность власти. Если обеспечивается стабильное, поступательное развитие страны, без революций, без реванша, мы поддержим такую кандидатуру, такую политическую силу. Если на поле выйдут, условно говоря, Ельцин, Руцкой, Жириновский, Романов, Зюганов, Явлинский, то результаты будут зависеть от комбинаций второго тура: Ельцин-Зюганов или Ельцин-Жириновский и т.д. В этом случае надо будет голосовать за Ельцина. Если во втором туре останутся Ельцин и Явлинский, то это уже другая альтернатива. Есть информация, согласно которой коммунисты и Явлинский якобы договорились о тактике на президентских выборах: если во второй тур проходит Явлинский, а Зюганов — нет, то коммунисты отдают свои голоса Явлинскому. Цель — не дать лидеру "Яблока" снять свою кандидатуру во втором туре, чтобы у демократических сил не было единого кандидата. Позиция циничная, и если эта информация подтвердится, то она будет многое определять в нашем отношении к выборам. Сами мы, как я уже говорил, будем принимать участие в президентских выборах в 2000 году.
Ъ: Если вы говорите о стабильности и преемственности, то не проще ли оставить у руля ту власть, которая правит сегодня?
C. Ш.: Вопрос — как? По-назарбаевски?
Ъ: Внеся соответствующие поправки в Конституцию. Это сложно, но в принципе возможно. Кстати, когда разговариваешь с депутатами так сказать "без протокола", то большинство из них утверждают, что если бы нашелся приличный повод для отсрочки выборов, то при тайном голосовании две трети голосов набрались бы.
С. Ш.: Этот вопрос следует рассматривать с позиции двойных выборов: парламентских и президентских. Я вижу здесь три варианта развития событий: перенос выборов на 2 года, проведение их в намеченные сроки и некий третий путь, иная модель выборов. Для меня очевидно, что перенос выборов будет означать автоматическое воспроизведение ситуации 3-4 октября 1993 года. Ведь выборы — это не только перераспределение должностей и портфелей. Это клапан для выпуска определенной энергии, которую лучше израсходовать возле избирательной урны, чем на баррикадах. Второй вариант: парламентские выборы в конституционные сроки: получаем усиление позиций в Думе у Жириновского, коммунистов, возможно, аграриев. А на остальном электоральном поле (по моим прикидкам, около 60% электората) — как пузыри растут и лопаются все новые партии центристской, вернее, псевдоцентристской направленности. Независимо от их благих намерений. И эти партии дробят и дробят демократический электорат. При таком раскладе мы получаем Думу реванша, которая либо прибирает власть к рукам, либо будет распущена президентом. И мы опять входим в ситуацию 3-4 октября. Получается парадоксальная вещь: и отсрочка, и проведение выборов приводят нас к одному и тому же. Разница только во времени. Кстати, в этом нет ничего удивительного — это довольно стандартная ситуация для стран, переживающих сложный переходный период.
Ъ: Но вы говорили о каком-то третьем варианте...
С. Ш.: Он есть. Но я начну с целей, которых он должен достичь. Эта избирательная стратегия должна гарантировать возникновение парламентского большинства, на которое сможет опереться правительство. Далее, новая избирательная стратегия должна сдвинуть на обочину все экстремистские силы, как левые, так и правые. И наконец, должна быть обеспечена стабильность и преемственность власти. Как этого достичь?
Ъ: Широкий центристский блок...
C. Ш.: Да, но встает вопрос: реально ли создать один устойчивый центристский блок? Это маловероятно — выстроить в затылок, строем большое количество пусть даже достаточно конструктивно настроенных политиков. Огромное количество оттенков мнений сделают его неприемлемым для одних — по одним причинам, для других — по другим. Кроме того, крупный блок в центре автоматически структурирует радикальные фланги, и мы снова получим три блока. Причем центристский блок неизбежно окажется расплющенным между крайностями — такая уж у нас страна. Выход я вижу в том, чтобы создать два центристских блока — левый и правый. Один вберет всю социал-демократическую гамму, ВПК, профсоюзы и т.д. Другой — всю либерально-демократическую гамму, национальный торгово-промышленный капитал, исполнительную власть. На левом фланге остаются экстремисты типа Руцкого и Жириновского, на правом — Явлинский и Борис Федоров.
Ъ: Кто же возьмет на себя непосильную задачу формирования таких блоков?
С. Ш.: Наша ПРЕС уже готова помогать, мы сами войдем в правоцентристский блок. Но описанная стратегия может стать результатом только совместных усилий президента, правительства, Думы и Совета федерации. Эта стратегия, кроме того, могла бы вывести страну к другой политической системе, нормальной, когда правительство формируется президентом, но на основе парламентского большинства. Когда в стране 2-3 крупных партии, вместо 150 диванных. И главное, когда к власти приходят команды: одна оступилась, к рулю становится другая, не ставя при этом всю страну на уши. Этот подход, если трезво анализировать, выгоден очень многим политическим силам и фигурам.
Ъ: Какие-то практические шаги по реализации этого плана уже делаются?
С. Ш.: Да, консультации уже идут. Причем, заметьте, это было бы выгодно и капиталу. Сейчас он вынужден платить всем подряд, чтобы себя подстраховать: остаться на плаву при любом режиме. Предложенная схема позволила бы бизнесменам просто экономить деньги, сделав ставку на стабильность и предсказуемость властей.
Ъ: Вы уже видите каких-то лидеров во главе этих блоков?
С. Ш.: Это самый важный вопрос и главный предмет для консультаций. Оба блока должны быть персонифицированы, на одно название люди не реагируют: Вперед, Россия — Назад, Россия и т.д. Мы по-русски расчитываем на авось: авось, не придут голосовать...Придут! Особенно если пойдут разговоры о переносе выборов. По данным опросов, уже сегодня в парламентских выборах собираются принять участие 46% электората. И потом, кто будет проталкивать идею переноса выборов? Президент? Он не может себе это позволить — чеченский кризис начисто лишил его возможности политического маневра. Запад этого тоже не поймет, они вообще плохо понимают, что у нас происходит. Им нужны формальные признаки демократии — выборы в срок, а что из этого выйдет, они не просчитывают.
Ъ: Избирательный закон, принятый Думой, в среду отвергнут Советом федерации: предложенное в нем соотношение пропорциональной и мажоритарной систем (225-225) верхняя палата предпочла бы поменять на 150-300. Президента такой расклад устроит?
С. Ш.: Президент его поддержит. Кстати, Конституция приспособлена именно к такому соотношению. В первоначальном варианте президентского указа, регулировавшего проведение прошлых выборов, было заложено именно это соотношение. Но несколько законодателей (в том числе Виктор Шейнис, сегодня член "Яблока") прорвались к президенту и убедили его изменить пропорции на равные. Между прочим, расклад 150-300 давал возможность создания большинства в Думе посредством формирования депутатских блоков. Хотя, возможно, в переходный период и неплохо, что в парламенте нет большинства.
Ъ: Кому принесет выгоду изменение соотношения с 225-225 на 150-300?
С. Ш.: Президенту и правительству. Местная элита, при всем своем критичном отношении к федеральной исполнительной власти, по определению заинтересована в стабильности — им надо удержать завоеванное. Поэтому губернаторы сделают все, чтобы обеспечить победу в мажоритарных округах тех сил, кто обеспечил бы преемственность власти.