Политика России в области экспорта оружия в ближайшее время изменится. Она станет более эффективной и будет учитывать "фактор нынешней международной стабильности". Об этом по завершении совещания руководителей ключевых ведомств, занимающихся вопросами оружейного экспорта, заявил официальный представитель МИД. Встреча носила абсолютно закрытый характер, сообщалось лишь, что "приняты конкретные решения". По мнению экспертов Ъ, эти решения могут касаться экспорта оружия в конкретные страны. Не исключено также, что изменится и номенклатура экспорта.
Руководил совещанием глава МИД Андрей Козырев, который довел до сведения руководителей Минобороны, Госкомитета по военно-технической политике, Госкомоборонпрома и СВР мнение Бориса Ельцина об оружейном экспорте. Обращает на себя внимание оперативность поступления информации о совещании: еще не успели разъехаться его участники, а МИД уже сделал заявление — мол, было такое. Хотя ранее о подобных мероприятиях становилось известно лишь недели спустя, да и то не всегда. В связи с этим возникает предположение, что совещание имело целью не только решение конкретных внутрироссийских проблем в области оружейного экспорта, но и было рассчитано на внешний эффект — продемонстрировать Западу, что Москва уверенно держит руку на слегка учащенном пульсе оружейного госэкспорта вообще и его конкретных представителей в частности. А показать это именно сейчас крайне важно: в последние месяцы обвинения России в проведении незаконных с точки зрения международного права сделок с оружием звучат чуть ли не еженедельно. То самолеты "Аэрофлота" привозят в разгар перуанско-эквадорского конфликта некий секретный груз в Латинскую Америку; то реанимируются слухи об экспорте оружия made in Russia в Хорватию, от которой рукой подать до воюющей Боснии; то вдруг появляется сообщение о возобновлении военно-технических связей между Россией и Суданом, который подозревается в оказании поддержки ряду фундаменталистских террористических группировок. Кстати, слухи о возобновлении военно-технической дружбы с Хартумом стали полной неожиданностью и для "Росвооружения", и для Минобороны — по их словам, своих людей туда они не посылали. В этой связи вспоминается случай с визитом в начале этого года в Пакистан некоей российской военной делегации. Визита на самом деле не было, но слухи об этом Исламабад использовал для давления на США в вопросе о военных поставках. И небезуспешно. Не исключено, что на прошедшем в МИД совещании как раз и были приняты решения о неких табу в отношениях с теми странами, что используют военные связи с Россией (либо слухи о них) в ущерб ее имиджу.
Впрочем, "конкретные решения" (читай: изменения) могли быть внесены либо в экспортную политику в отношении ряда конкретных стран, либо в номенклатуру поставляемого оружия, либо в организационную структуру оружейного экспорта. По ряду причин последнее сегодня вряд ли возможно. Указом президента в конце прошлого года создан Госкомитет по военно-технической политике. Этим шагом была предельно централизована структура экспорта оружия. Менять ее сегодня нет смысла, а главное, видимого повода. Объемы поставок в последние год-полтора стабилизировались и даже несколько выросли.
Что касается конкретных стран, то об этом уже сказано выше, а вот номенклатура идущего на экспорт оружия вполне может измениться. В сторону увеличения. Дело в том, что в России действует положение, введенное еще в начале 70-х, запрещающее экспорт новейших образцов вооружения — это возможно только после внутренней обкатки, длящейся в среднем 5-6 лет. Отмены этой "традиции" добиваются все производители сложной боевой техники, не без оснований считая, что это позволит заметно усилить позиции России на мировом оружейном рынке.
Кстати, действовавшие в США аналогичные нормы были существенно либерализованы в конце 1994 года. А потому президент вполне мог попросить и российские профильные ведомства внести "нужные" коррективы в номенклатуру экспорта. Почему столь несвойственной для него проблемой озадачился именно МИД? Причина, видимо, в недавних указах президента о роли и месте внешнеполитического ведомства в формировании внешней политики России: там подчеркнуто, что МИД должен стать ее главным координатором, активно работающим с прочими причастными ведомствами. О том же, какие именно "конкретные решения" приняты на совещании, станет известно уже вскоре — по действиям российских экспортеров оружия на мировом рынке.
АЛЕКСАНДР Ъ-КОРЕЦКИЙ