Ъ: Почему было заявлено, что главным производителем программ для ОРТ будет "Останкино"? Это тактический компромисс?
С. Б.: Это не уступки и не тактический ход. Мы не производящая, как вы знаете, структура, мы — передающая компания. И мы хотим ориентироваться на профессионалов. В "Останкино" профессиональных людей с большим творческим потенциалом много. Без них нам не обойтись, и не нужно обходиться. Мы не начинаем с нуля, и не надо делать вид, что ничего до нас не было.
И не надо делить профессионалов высокого класса по принципу ваших и наших, эта персона грата, а эта — нон грата. Но если бы я вам сейчас сказал: обещаю, что ни у кого в "Останкино" волос с головы не упадет, вот тогда бы вы сказали, что это уступка и политический шаг. Повторяю: я этого не говорю. Другое дело, что в отношении тех, чье положение осложнится, мы, конечно, должны проявить максимальный такт. Для этого, например, создается фонд социальной защиты. Эта идея ОРТ была поддержана Черномырдиным на последних встречах. Но фонд этот только для защиты тех людей, у которых в силу каких-то причин что-то не выйдет в профессиональном плане. И ясно, что фонд будет существовать только тогда, когда в нем будут деньги. ОРТ собирается туда внести приличную сумму.
Ъ: Что завтра произойдет с рекламой?
С. Б.: С рекламой ничего не будет происходить. В обозримой перспективе рекламы просто не будет. Я никого не хочу уверять, что это окончательное решение, что рекламы вообще не будет никогда. Но я не могу назвать даже день и месяц, когда она появится. Пока мы даже не планируем, что она появится. У нас слишком много проблем, и от этой проблемы мы бы хотели себя отгородить. Все разговоры о том, что надо просто уметь выбирать рекламу, что есть реклама хорошая и плохая, патриотичная и непатриотичная, нравственная и безнравственная — все это условно. Поэтому мы пошли на такой жесткий шаг. Мы просто этот предмет вычленили и вынули пока из своего канала.
Ъ: А финансовая сторона проблемы?
С. Б.: Мы теряем деньги, но на это идут акционеры, негосударственная часть акционеров. Мы не хотим сейчас свалки, борьбы, в общем-то нам и так проблем хватает. Еще раз подчеркиваю: не собираюсь говорить, что рекламы не будет никогда. Когда-то она появится, но пока мы к этому вопросу не возвращаемся. А там посмотрим, дух переведем, осмотримся, и подумаем, что делать с рекламой.
Ъ: Говорят, что ОРТ в таком виде, в котором оно задумывалась, и в том виде, в котором вы хотели бы ее видеть окончательно, будет сформировано к 1 сентября.
С. Б.: К 1 сентября уже будут результаты развития. Что такое новое телевидение? Это новый фирменный стиль. Это новое сочетание разных людей, новые программы, реализация новых идей. Но резких, болезненных изменений не будет. От добра добра не ищут, в "Останкино" работают профессионалы, достойные любой телекомпании мира. В этом смысле я не ожидаю революции. Конечно, будет, например, конкуренция на рынке телепрограмм, и это совершенно естественно. Но что касается окончательно вида канала, то и к 1 сентября он едва ли проявится полностью. Но фирменный стиль, четко сложившийся, уже будет. Станет видно, на кого мы можем ориентироваться.
Люди имеют право на свое мнение. Наш единственный незыблемый принцип — это стабильность государства, это процветание государства, это максимальная ориентация на расширение поля согласия, прекращение постоянного раздирания общества в клочья. Если люди согласны участвовать в этом, то во всем остальном нет никаких ограничений. Потому что все наши разногласия мы разрешим потом, простым цивилизованным способом — на нормальных выборах с нормальными идеями и партиями. Так, как это делается везде.