Совет федерации направил в Государственную думу на рассмотрение законопроект "О праве собственности на культурные ценности, перемещенные на территорию Российской Федерации в результате второй мировой войны". Закон, которого ожидали давно, мало кто видел. Но споры вокруг него уже начинают разгораться.
Название документа четко отражает его суть. Еще более красноречиво смысл закона разъясняется в пояснительной записке, составленной от лица Совета федерации. В ней прямо говорится, что в последние три года "партнеры по переговорному процессу, особенно немцы, вышли на новый виток споров и претензий, по сути, требуя пересмотра итогов второй мировой войны... что для России вовсе неприемлемо". Впредь же любое решение должно "учитывать национальные интересы и геополитические приоритеты России, внесшей основной вклад в освобождение Европы от фашизма". Новый закон фактически подводит итог давним спорам вокруг трофеев: "все перемещенные культурные ценности, ввезенные на территорию Российской Федерации в обеспечение ее права на компенсаторную реституцию... являются федеральной собственностью".
Правда, несколько исключений все-таки предусматривается. Во-первых, когда культурные ценности принадлежали религиозным организациям или частным благотворительным учреждениям и использовались только для соответствующих целей — то есть не служили интересам милитаризма и фашизма. Во-вторых, когда спорные ценности принадлежали лицам, лишенным собственности в связи с их активной борьбой против фашизма или же в связи с их расовой, религиозной или национальной принадлежностью. У владельцев будет шанс их вернуть, но только если заинтересованное в этом государство предоставит России неопровержимые доказательства применимости этой нормы к конкретному случаю. Что, конечно, сделать будет затруднительно. Например, в случае так называемых "венгерских" коллекций — немцы чаще всего вынуждали владельцев продавать или дарить их Германии. Если же в отношении таких ценностей претензии и доказательства не будут предъявлены в течение 12 месяцев со дня вступления закона в силу, произведения искусства остаются федеральной собственностью.
Дается ответ и на давний упрек немецкой стороны, что большинство ценностей вывозилось незаконно. "Незаконными" теперь считаются только те ценности, которые были вывезены не по приказам военного командования Советской армии, а самовольно, как, например, в случае с Бременской коллекцией. Такие ценности могут быть переданы государству, которому они принадлежали, но только в течение тех же 12 месяцев. К тому же заинтересованное государство должно соблюсти "принцип взаимности" — "принять специальные законодательные меры по обеспечению выполнения своей обязанности по безвозмездному возврату России ее культурных ценностей". Отсюда следует, что ценности, присвоенные частными лицами и находящиеся сейчас в России, подлежат изъятию как федеральная собственность. Что чревато многочисленными скандалами уже внутри страны, хотя закон предусматривает (при добровольной сдаче) 20% компенсацию.
Вообще не подлежат вывозу из России архивы, реликвии и прочие материалы, "которые могут служить возрождению духа милитаризма и нацизма". Не могут вывозиться и ценности, "передача которых не соответствует государственным интересам" — многозначительная фраза, которая при желании может трактоваться как угодно.
Основной контроль за учетом и сохранностью ценностей, а также право готовить решения по вопросам, касающимся прав собственности на них, возлагается на Федеральную службу по сохранению культурных ценностей. При ней появится межведомственный совещательный орган, в который должны войти руководители заинтересованных ведомств, искусствоведы, эксперты. Однако окончательное решение о передаче ценностей, видимо, принимается в Федеральном собрании. Это еще не сформулировано в законе, но зато сказано, что Совет федерации в каждом случае возвращения разрабатывает соответствующий закон и направляет его на рассмотрение в Государственную думу. Без принятия закона Федеральным собранием ценности "не могут быть предметом дарения или другого отчуждения в пользу каких-либо государств и отдельных лиц". За нарушение предусматривается административная или уголовная ответственность. То есть недавний жест министра культуры России, когда он передал нескольких книг из Готской библиотеки г-ну Кинкелю, (чем так гордился первый, и чем явно не был удовлетворен второй) в новых условиях мог бы быть расценен как нанесение ущерба интересам России. Впрочем, нынешнего министра в этом уже успели обвинить. Может быть, поэтому в законе о возглавляемой им государственной комиссии по реституции не сказано ни слова.
Государственная комиссия собирается рассмотреть проект закона в середине апреля. Вероятно, обсуждение его будет достаточно бурным, но едва ли его отклонят. Проект вполне отвечает державным тенденциям, проявляющимся теперь даже в культурной политике России.
ЮРАТЕ Ъ-ГУРАУСКАЙТЕ