Международный комитет содействия правовой реформе провел на средства частного американского Фонда Форда исследование, подытожившее деятельность судов присяжных в России. Его результаты предоставило Ъ ГПУ президента России. Авторы исследования считают, что судам присяжных, возрожденным после 77-летнего перерыва, удалось преодолеть обвинительный уклон, присущий российской судебной системе. Присяжные выносят оправдательные вердикты обвиняемым в тяжких преступлениях в 10 раз чаще, чем обычные составы судов. Это обстоятельство удручает прокурорско-следственных работников. От них, по мнению авторов исследования, можно ожидать "демаршей", направленных на приостановку судебной реформы.
Процесс пошел. Первый смертный приговор
Суд присяжных был введен в 9 субъектах РФ не в качестве эксперимента (как обычно пишут журналисты), а как первый этап судебной реформы. Разница принципиальная, ведь эксперимент легко прикрыть, признав его не совсем удавшимся. Выбор законодателей пал на те области и края России, где согласие на введение суда присяжных дали одновременно главы исполнительной и представительной власти, председатель областного (краевого) суда и начальник управления юстиции.
С 1 ноября 1993 года Верховный совет РФ разрешил создавать суды присяжных в Ивановской, Московской, Рязанской, Саратовской областях и Ставропольском крае. А с 1 января 1994 года они появились в Ростовской и Ульяновской областях, Алтайском и Краснодарском краях. В Москве суды присяжных пока не действуют — во многом из-за возражений, высказанных в 1993 году председателем Мосгорсуда Зоей Корневой. Правда, по сведениям из ГПУ президента РФ, впоследствии Зоя Ивановна изменила свое отношение к присяжным и готовит сейчас судей к работе с ними.
Исследователи комитета содействия правовой реформе не оставили без внимания тот факт, что в Краснодарском и Ставропольском краях суды намеренно тормозили начало процессов с присяжными. В результате обвиняемые, желавшие, чтобы их судьбу решили именно присяжные, отзывали свои ходатайства об этом и соглашались на рассмотрение их дел обычным составом суда. В Краснодарском крае была отозвана половина таких ходатайств. А в Ставропольском крае треть обвиняемых, подавших ходатайства, не пожелала впоследствии ждать образования коллегии присяжных.
Впрочем, ходатайства о рассмотрении дел с участием представителей народа отзывались и по иной причине. Например, в Ростове передумали встречаться с присяжными 14% подавших ходатайства — они узнали, что по одному из дел об умышленном убийстве суд присяжных вынес смертный приговор.
Присяжные экономят силы следственного аппарата
Вообще-то случаи вынесения судами присяжных смертных приговоров единичны. Хотя в большинстве рассматриваемых ими дел фигурируют именно "расстрельные" статьи УК России: ст. 102 (умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах) и ст. 117, ч. 4 (изнасилование, повлекшее особо тяжкие последствия, либо совершенное в отношении малолетней).
А вот оправдательные вердикты, в том числе и по этим статьям, стали распространенным явлением. Присяжные оправдали 18,5% обвиняемых, так как сочли, что обвинение не доказано. А в Ивановском облсуде каждый третий подсудимый признан присяжными невиновным. Для сравнения отметим, что обычный состав суда оправдывает лишь 1,7% обвиняемых.
Однако исследователи склоняются к выводу, что чем более профессионален состав суда и чем лучше он подготовлен к работе с присяжными, тем меньше он выносит оправдательных приговоров. В качестве примера профессионального подхода приводится Мособлсуд, присяжные которого оправдали лишь 3 из 34 подсудимых.
Не подтвердилось предположение противников судебной реформы о том, что присяжные будут беспощадны в своих вердиктах. По закону они обязаны ответить не только на вопрос, виновен ли подсудимый, но и заслуживает ли он снисхождения. Так вот, к половине виновных присяжные проявили снисхождение, что было отражено в их вердикте.
В качестве примера такого милосердия — обычное дело из практики суда присяжных Алтайского краевого суда. Вердиктом присяжных подсудимый Литвинов был признан виновным в совершении умышленного убийства Полякова (на которого Литвинов совершил наезд на автомобиле ГАЗ-52). По словам обвиняемого, он сделал это "в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения", вызванного якобы тем, что Поляков до этого избил его. Следствие же сочло, что убийство произошло "на почве личных неприязненных отношений" Литвинова с Поляковым. Присяжные решили, что подсудимый заслуживает снисхождения, и в итоге ему было назначено наказание в виде штрафа в размере 350 тыс. руб. В соответствии с актом амнистии от 23 февраля 1994 года он был освобожден от наказания.
Примечательно, что суд присяжных крайне редко возвращает дела на доследование, чем грешат обычные суды. Делают это последние, как правило, в случаях, когда доказательств вины подсудимого явно недостаточно, а оправдать его судья не решается. Присяжные же в таких ситуациях выносят оправдательный вердикт. Тем самым следственный аппарат освобождается от расходов, связанных с повторением следственных действий. Впрочем, вряд ли это обстоятельство радует следователей, чья работа сводится на нет оправдательным вердиктом.
Присяжные не прогуляли ни одного процесса
Одна из главных особенностей суда присяжных — его возможность исключать из материалов дела доказательства, добытые следствием с нарушением закона. Как отмечено в исследовании, решения об исключении незаконных доказательств из разбирательства принимались судом присяжных почти по каждому второму рассмотренному делу. Судьи проявляли при этом здоровый формализм. Например, аннулировались протоколы допроса обвиняемого только лишь потому, что он был допрошен без адвоката. Заметим, что защитника у этого подследственного и не было (так как он не имел денег, чтобы нанять его, о чем сообщал следователю). Но, по мнению суда, следствие должно было позаботиться, чтобы у обвиняемого появился адвокат "по назначению". Суд присяжных исключал также из доказательств протоколы допросов близких родственников обвиняемого, если они не были предупреждены о своем праве не давать показаний. При этом суд ссылался на ст. 51 Конституции РФ, дающую гражданам право не изобличать себя и не свидетельствовать против своих близких родственников.
Процесс с присяжными обнажил тот факт, что многие следователи не способны действовать только лишь в рамках закона, собирая и исследуя доказательства. Они исходят из представления о суде как неотъемлемой части "расправного" государственного механизма.
Впрочем, к введению суда присяжных оказались не готовы не только следователи, но и адвокаты. По словам начальника отдела судебной реформы и судопроизводства ГПУ Сергея Пашина, адвокаты "не готовы разговаривать с присяжными, проявляют неразворотливость, тогда как процесс с присяжными требует четких и своевременных действий защиты". Психологи же отмечают, что речи адвокатов в суде присяжных традиционно преследуют цель оказать давление на присутствующих.
И лишь судьи и присяжные, по мнению авторов исследования, оказались на высоте. Присяжные заслуживают благодарности уже за то, что по их вине не был сорван ни один процесс. В отличие от вечно молчаливых народных заседателей, присяжные не чувствуют себя формальными фигурами в процессе. И не случайно, что вопросы сторонам они задают почти так же часто, как и председательствующий судья.
Сергей Пашин сообщил корреспонденту Ъ, что ГПУ намерено подготовить проект закона о введении с лета этого года суда присяжных еще в 11 регионах (в том числе Москве, Санкт-Петербурге, Челябинске и Карелии). Однако ведомства и научные учреждения, обслуживающие практику традиционного уголовного процесса, будут, вероятно, добиваться уменьшения числа регионов, где вводится суд присяжных, и сужения круга подсудных ему дел. Кроме того, у федерального правительства может не оказаться денег на продолжение судебной реформы. Пока ее перспективы не известны даже президентскому ГПУ.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ