Объемы государственной помощи экономике уже в первые месяцы кризиса превысили 5,6 трлн руб., и никто не скрывает, что это лишь начало. "Власть" попыталась оценить, что кроме вожделенной стабильности российское государство получит за эту помощь.
Кредитор поневоле
С середины сентября 2008 года не было недели, чтобы правительство не вносило очередной взнос в антикризисную кассу. По расчетам "Власти" (см. таблицу), сумма средств, обещанных и уже выделенных разным секторам экономики для спасения от не разразившегося кризиса (на прошлой неделе премьер-министр Владимир Путин говорил: "У нас, слава Богу, сложности, а кризиса нет"), составляет соответственно 3,1 трлн руб. и более 5,6 трлн руб. Фактически речь идет об использовании накопленных за 2000-2008 годы международных резервов ($556 млрд на 1 октября). Ничего удивительного здесь нет. Они, по сути, представляют собой государственные сбережения, а сбережения для того и делаются, чтобы использовать их в случае чего. И рано или поздно, как считают некоторые экономисты, этот пир государственной поддержки все равно был неизбежен: существование резерва само по себе делало неизбежным ситуацию, когда этот резерв конвертируется в активы и влияние.
Смогут ли правительство и ЦБ эффективно заменить рыночных посредников — это вопрос. Но в том, что государство предполагает стать в перспективе главным и основным кредитором российской экономики, никакого вопроса уже нет.
Возможно, государство и не хотело бы частичной национализации экономики: исходя из двадцатилетней истории дискуссий вокруг термина "национализация", поговорить о ней готовы были всегда, но никогда и никто в России не воспринимал перспективу массового перехода активов в собственность государства всерьез. Тем не менее это будет неизбежным следствием триллионной помощи. Осталось лишь понять, в какой степени национализация неизбежна.
Банковский выкуп
Поскольку более половины уже утвержденных мер поддержки правительством и ЦБ экономики приходится на банковскую систему, неудивительно, что первое, что ожидается от госпрограммы помощи — огосударствление банковской системы.
Еще в августе экономисты ожидали символического достижения частных банков: доля Сбербанка на рынке депозитов физических лиц должна была упасть ниже отметки в 50%. Кризис спутал расчеты: уже сейчас очевидно, что Сбербанк будет контролировать не менее 55%, а общая доля госбанков на рынке услуг для частных лиц превысит две трети. Впрочем, это оптимистичный прогноз, основывающийся на предположении, что по итогам кризиса в России останутся частные банки.
"Основные направления денежно-кредитной политики ЦБ" обычно очень скучный документ. Далеко не всякий банкир или экономист дочитает его до конца. В этом году ЦБ из-за кризиса, расстроившего все прогнозы, пришлось обновлять его уже после того, как он был отослан в Госдуму, 22 октября. И дело даже не в том, что там не захотели принимать его к сведению: просто уж слишком сильно за полтора осенних месяца изменилась картина мира. В частности, ЦБ признал грядущее полное огосударствление банковской системы почти неизбежным. К концу года, согласно "Основным направлениям...", рефинансирование банковского сектора вырастет с 725 млрд руб. до 1,6 трлн руб. В первой версии документа, переданного в Госдуму 28 августа, предполагалось, что объем рефинансирования составит лишь 262 млрд руб.
Более дальние прогнозы выглядят и вовсе отчаянно. "В самом негативном из рассматриваемых ЦБ вариантов развития ($60-66 за баррель Urals) объем рефинансирования может достигнуть к концу 2011 года 8 трлн руб. То есть превысит не только величину средств, размещенных банками на счетах и депозитах в ЦБ (это произойдет, по оценкам ЦБ, уже в этом году), но и весь объем денежной базы",— отмечает Михаил Хромов из центра стратегических исследований Банка Москвы.
Но и это не все. "Основные направления..." подразумевают стремительное снижение ликвидности банковского сектора. К концу 2011 года отношение ликвидных активов к рублевым обязательствам банков сократится с 7,5% на 1 января 2009 года до 3,2%. "Такой низкий уровень этого показателя могут позволить себе лишь крупнейшие банки, как правило государственные. Только они способны отвлекать минимум ресурсов в ликвидные активы",— резюмирует Хромов.
Иными словами, ЦБ уже сейчас, рисуя далеко не самую пессимистичную картину грядущей трехлетки, фактически расписывается в том, что у банковской системы нет другого пути, кроме огосударствления. По сути, сценарий схож с "выкупом" банковской системы у частных владельцев, такое, например, нередко происходило в Мексике (см. справку).
Кредитный гамбит
Огосударствление кредита предполагает все же существование у банков частных клиентов. Но в "Основных направлениях..." ЦБ констатирует, что о притоке капитала на какое-то время придется забыть. В 2008 году будет отток в $20 млрд, на 2009 год прогнозируется приток в те же $20 млрд. Основная доля того, что из-за оттока придется замещать с помощью $50 млрд, которые государство выделило компаниям через ВЭБ, и приходится на кредиты. В сравнении с чистыми выплатами российских компаний до конца года и в первом квартале 2009 года (около $80 млрд) эта сумма достаточна. Но и в этом случае рост влияния государства на частные компании — это не менее 15% их корпоративной задолженности. Далее сценарий зависит только от того, восстановятся ли рынки частного капитала и возобновится ли приток иностранного капитала в Россию. Если нет, то компаниям невозможно будет рассчитывать на погашение до конца 2009 года выделенных кредитов.
Устойчивых к национализации секторов экономики в этом сценарии просто не существует: уже к середине следующего года государство сможет выбирать, какие именно компании и из каких секторов ему можно национализировать под угрозой банкротства.
Вопрос, таким образом, лишь в скорости процесса национализации и в состоянии бизнеса в ходе кризиса. Пока лишь можно сказать, что в среднесрочной перспективе под угрозой находятся сектора, зависящие от сырьевого экспорта: нефтяные и металлургические компании. Цены на основу российского экспорта — нефть и металлы — за последние месяцы снизились уже вдвое.
В краткосрочной же перспективе оценки сложнее: чем динамичнее бизнес, тем больше угроза шокового "падения". Понятно, что государству и в страшном сне не привидится национализация торговых сетей или крупных продавцов автомобилей. Однако, скорее всего, уже к декабрю 2009 года такие идеи появятся — государство как последний кредитор не может не рассматриваться как основной потенциальный владелец бизнеса.
Пока государство готово говорить о национализации лишь косвенно: в 2008-2009 году на покупку акций на фондовом рынке будет выделено лишь 350 млрд руб., что не превышает 5% капитализации российских эмитентов и 20-25% свободно обращаемых акций (расчеты, впрочем, осложняются постоянным падением капитализации). На прямую национализацию государство готово идти лишь в случае с оборонными предприятиями и высокотехнологичным сектором, что констатировал 18 октября вице-премьер Сергей Иванов. По расчетам "Власти", на эти цели Белый дом готов потратить не более $1 млрд, однако принципиально это картины в отраслях не изменит, так как в основном они и так уже представлены госсектором.
Но в случае катастрофического сценария поддержка, оказанная государством экономике, неизбежно приведет к росту доли государства в экономике на проценты и десятки процентов в год. Было бы наивным полагать, что вливание в бизнес сумм, по порядку величины сравнимых с 15-30% ВВП, может привести к чему-то другому. Отметим, Международный валютный фонд в своих исследованиях неоднократно отмечал: привлекательность госслужбы и работы в госсекторе во время экономических кризисов растет. В случае с Россией это наблюдение может сбыться в предельном варианте: столь энергичное спасение экономики правительством может привести к тому, что частный сектор экономики будет спасен целиком, перестав быть таковым. Судя по разворачивающейся картине, это вовсе не нереальный сценарий.