премьера / театр
В камерном театре "Сузирья" сыграли премьеру спектакля "Игры для взрослых с привидениями" в постановке актрисы и режиссера Татьяны Аркушенко. В середине 1990-х она перебралась из Львова в Томск, а в Киев перенесла дух старого Лондона, преклонения перед театром и преданными ему чудаками. Рассказывает ЮЛИЯ БЕНТЯ.
Комедию известного британского драматурга Питера Шеффера "Леттис и Ловидж" Татьяна Аркушенко впервые поставила в 2000 году на сцене томского театра "Скоморох", назвав спектакль "Игры с привидениями". Киевская же "реинкарнация" британской пьесы двадцатилетней давности получилась не просто спектаклем редкой теплоты и остроумия, но и ярким примером очень удачной актерской режиссуры.
Как драматурга Питера Шеффера прославила единственная работа — пьеса "Амадей", по которой Милошем Форманом был снят одноименный фильм, награжденный восемью "Оскарами". Впрочем, большинство его пьес — о тех же "Моцартах и Сальери", людях полярно разных, но связанных чем-то важным. Именно поэтому спектакль "Игры для взрослых с привидениями", в котором очень мало музыки, так похож на симфонию, где противоположности — медленно, но верно — сходятся.
Роль чудачки-экскурсовода мисс Леттис Дуффе, буквально на ходу сочиняющей истории о "доме, в котором ничего не происходило", играет актриса Театра русской драмы Надежда Кондратовская. Ей противопоставлена героиня Валентины Ищенко — начальник отдела кадров при обществе охраны памятников культуры мисс Шарлотта Шенн, которая увольняет Леттис за "дезинформацию", а через пару мгновений разыгрывает с ней — своей новой и, возможно, единственной подругой — сцену казни Марии Шотландской. В ролях привидения-Фальстафа и адвоката Бардолфа замечательно выглядит Александр Игнатуша, единолично воплощающий силу британских традиций и неотяжеленный грубостью английский юмор.
Получив в распоряжение прекрасных актеров и вылепив из них потрясающее трио, Татьяна Аркушенко ловко балансирует между строк комедии, текст которой грозит постановщику двумя крайностями — игривостью и морализаторством. Ей удается и сохранить интригу, и с должным пафосом проговорить все самое важное о том, что в театре самыми важными являются три "О": освободить, одушевить, озарить.
Разговор чуткой Леттис и озлобленной Шарлотты — дуэт взрослых женщин с неудавшимися судьбами, ставших заложницами истории и, в более конкретном смысле, собственных родителей. Одна доживает жизнь матери-актрисы, руководившей театром "Варвары". Другая смотрит на мир всевидящими глазами отца-искусствоведа, возглавлявшего издательство, и крах старой культурной цивилизации вместе с наступлением новостроя ("Англичане разрушили Лондон, не немцы!") воспринимается ею как неизбежный конец света.
В пьесе двадцатилетней давности удивительно много совпадений с сегодняшним днем — от свидетельств агрессивной, бездушной застройки Лондона до истории о том, как Шарлотта и ее друг в студенческие годы планировали создать ООН — Организацию Отрицания Некрасивого — и взорвать уродливое здание с двумя башнями "за растление общественного воображения". Поначалу кажется, что главная точка противостояния между героинями — это выбор между этическим и эстетическим. Но выходит, что красота и добро — лишь разные ракурсы взгляда на уходящий мир, в котором у англичан все же есть несколько последних оплотов — священный файф-о-клок и вездесущий дух шекспировского Фальстафа.