Токио встретил Андрея Козырева слякотью. Как бы напоминающей, что двусторонние отношения находятся в состоянии застоя. Впрочем, министр думает иначе. "All right", — лаконично бросил он репортерам в холле самого фешенебельного отеля "Нью-Отани" после приветственного рукопожатия с японским коллегой Йохэем Коно. По завершении визита он заверил журналистов, что российско-японский диалог развивается "активно и позитивно". АЛЕКСЕЙ Ъ-БАЛАНДИН (РИА "Новости") передает из Токио специально для Ъ.
В промежутке между двумя репликами Козырев провел переговоры с Коно и встретился с премьером Томиити Мураямой. В посольстве России состоялся коктейль — на фоне привезенных министерской свитой (числом около 50 человек, включая жену и дочь) картин художников Ольги Булгаковой и Александра Ситникова. Гости также имели возможность осмотреть и художественно исполненные комплекты шахмат.
Партия же, разыгранная Козыревым и Коно за столом переговоров, — уже пятая по счету. Но вот окончания полувекового российско-японского суперматча — заключения мирного договора — пока не предвидится. К 50-летнему юбилею российский министр преподнес коллеге список пленных бывшей императорской армии, скончавшихся в Сибири. Что же до передачи Японии "северных территорий" (на чем настаивает Токио), то российская сторона ограничилась (как и ожидалось) подтверждением принципов Токийской декларации 1993 года. Да и из ремарок Коно журналистам следует, что на прорыв в решении территориальной проблемы в Токио и не рассчитывали. А рассчитывали на подвижки в вопросе смежном — о гарантиях безопасности японским рыбакам близ Южных Курил. Надеждам этим суждено было сбыться: названы даты начала переговоров по этому вопросу (Москва, 13-14 марта). А Россия в ходе предварительных неофициальных консультаций уже изъявила готовность легализовать то, что она до сих пор называла "японским браконьерством", переименовав его в "коммерческий промысел морепродуктов в районе Южных Курил". О денежной компенсации за сговорчивость и деталях этого "сотрудничества в сфере рыболовства" и пойдет речь на переговорах.
Что же до сюжетов международных, обсуждавшихся министрами, то здесь налицо нестыковка. В частности, в вопросе о подключении России к международной Организации содействия развитию энергетики Кореи (КЕДО). Козырев недвусмысленно дал понять, Россия войдет в КЕДО лишь при условии, что именно ее легководородные ядерные реакторы будут поставлены в Северную Корею. (Организаторы КЕДО — США, Япония и Южная Корея — настаивают на поставке южнокорейских реакторов.)
Недопонимание обнаружилось в вопросе об отношении Москвы к претензиям Токио на место постоянного члена СБ ООН. Пресса раструбила, что Россия поддержит эти претензии. На пресс-конференции Козырев расставил акценты: Москва с пониманием относится к желанию Японии подключиться к СБ "на более систематической основе", но вопросы расширении СБ решаются в рамках соответствующей комиссии ООН. То есть дело это долгое.
Было и несколько заявлений главы МИД касательно внутриполитической ситуации в России. По Чечне: ввод войск был необходим и сделать это надо было гораздо раньше (Коно в ответ объявил о предоставлении Японией $500 тыс. на помощь беженцам из Чечни). По поводу убийства Владислава Листьева (японские журналисты подняли тему неспособности российского руководства противостоять преступности): "Фронтального наступления на демократические свободы" не будет, а выход — в "консолидации демократических сил для продвижения реформ".
По подсчетам Козырева, на переговорах в Токио было обсуждено более десятка вопросов, что подтверждает его версию активного диалога. Возможно, это и есть максимум возможного сегодня.