Канадский (а точнее, квебекский) режиссер Дени Аркан продолжает свою серию полуисторических комедий — "Век помрачения" развивает идею, начатую в "Распаде Американской империи" и "Нашествии варваров". Герой картины Жан-Марк Леблан (Марк Лябреш) — типичный североамериканец. Он живет в просторном доме в пригороде, ходит на важную государственную службу, у него жена — акула бизнеса и двое детей. Правда, при ближайшем рассмотрении выясняется, что жена предпочитает героя не замечать, да и работа не ахти — Жан-Марк должен помогать канадцам справляться с серьезными проблемами в их жизни, но проблемы неизменно оказываются неуместно смешными, а помощь сводится к объяснению, почему правительство ничем не может помочь. Работа хоть и бестолковая, но в силу своей государственности исключительно серьезная: курить нельзя в радиусе километра от здания, чернокожих людей ни в коем случае нельзя называть черными — нужно говорить "экваториального происхождения". А иногда посетители и вовсе не могут пробиться к соцработникам — присутствие то и дело закрывается для проведения "тренингов чувствительности". В общем, неудивительно, что от грозной реальности Жан-Марк бежит в мир фантазий, которые, правда, тоже до конца не может контролировать. Безобидные мечты о красотках заканчиваются тем, что бедолага-герой попадает в дикое средневековье — мир, который, как он вскоре понимает, ничем не лучше современного нам общества потребления.
"Век помрачения" — полная драматизма черная комедия, которую так и хочется назвать блестящей. Кажется, аккуратная социальная сатира удается канадцам гораздо лучше, чем их непосредственным южным соседям.
"Кабеи"
В основу картины положена биография (а точнее, детские годы) японской писательницы Тэруе Ногами, прославившейся в качестве сценариста Акиры Куросавы. Действие происходит в предвоенной Японии и разворачивается вокруг семьи писателя, арестованного за диссидентство (в фильме его антиправительственная деятельность по-оруэлловски названа "преступлением мысли"). Семья, состоящая из верной жены и двух дочерей, пытается справиться с утратой. Чуть более дальние родственники пытаются им помочь.
Картина довольно длинная (больше двух часов) и, как кажется поначалу, до невозможности предсказуемая. На исходе второго часа "Кабеи" все еще просто кино о семье, трагически разлученной милитаристским режимом. Однако ближе к концу режиссер Едзи Ямада умудряется превратить историческую мелодраму в мелодраму психологическую, причем довольно тонкую и точную. "Кабеи" — очень показательное кино именно в смысле предсказуемости зрительской реакции: стоит заставить аудиторию поверить в сюжет и ждать какой-то строго определенной развязки, как одним неокончательно ожидаемым поворотом можно моментально все переиграть и оставить зрителей в полнейшем замешательстве.
Правда, критики остались от "Кабеи" не в восторге. Несмотря на то что Едзи Ямада стал за свою жизнь лауреатом более 50 кинопремий, высшим достижением его последней картины можно считать номинацию на Берлинском кинофестивале.