Михаил Найман
СПб.: Азбука-классика, 2008
В основу книги — первой у автора - лег реальный жизненный опыт. Невыдуманные персонажи — юные английские наркоманы Падди, Скотти, Альви и прочие ведут "солнечную жизнь дружелюбия и распада". Время действия — первая половина 1990-х, место действия — то медлительный Брайтон, расслабленность которого не нарушают даже поножовщина, грабежи и убийства, то открыто опасный рейв-карнавал в лондонском Нотингхилле. Говорят герои не на принятом в наркотических книгах, русских и переводных, отрывистом сленге, а вежливо, обстоятельно, почти церемонно — как и положено юным англичанам, в какой бы степени распада и деградации они ни пребывали и как бы ни презирали правила буржуазного мира. Главное в книге — не очередной рассказ о бегстве от буржуазной фальши в наркотическое саморазрушение, а фигура самого рассказчика, приехавшего из СССР "Миши". Посторонний в советской школе, он остался таким же посторонним в оксфордском колледже, таким же посторонним остается и в рейверской тусовке. Этот маргинальный мир так же не терпит внутри себя посторонних, как и мир большой, но с одной решающей для отдельного человека разницей: "Если ты не участвуешь (в жизни тусовки), тебя не принимают. В общем, как и в нормальном обществе. Разница только одна: столько наркотиков, что всегда можно на них сослаться. Мол, не принимаю участия, потому что под кайфом". Кайф не как блаженство и не как самоуничтожение, а как алиби — алиби, не маскирующее ничего, кроме самого факта твоей отдельности и неприкаянности — вот основная, хотя почти все время приглушенная мелодия книги. Где возможны такое алиби и такая маскировка — только там и "можно дышать": "В колледже опротивело. В Брайтоне опротивело. Опротивело в этой тусовке рейверской. Единственное, что я могу делать, это дышать. В темноте. Чтобы рейв на берегу моря ночью, все бы бесновались, а я бы сидел у воды один, в каких-нибудь сорока метрах от всех, знал бы, что они там, а сам смотрел бы на волны".