Фестиваль клоунада
В середине 1980-х, во времена московского Фестиваля молодежи и студентов, Джанго Эдвардс разделся на сцене догола. Концерт прервали, клоуна забрали в кутузку. Побывавшая на его последнем представлении в Москве АЛЛА Ъ-ШЕНДЕРОВА убедилась: голышом он больше не бегает, но классиком клоунады быть не перестал.
"Сорок лет я уже на сцене",— обмолвился артист во время нынешнего шоу в театре имени Наталии Сац. Как и двадцать, и десять лет назад, часть зрительниц возмущенно покидает зал уже во время первого номера: сначала Джанго пьет пиво, отплевываясь, пуская слюни, поливая самого себя и зал. А потом долго и непристойно шарит в штанах, нащупывая то, что поможет ему избавиться от выпитого. Как и раньше, этот постаревший Айболит резковато и решительно врачует наши комплексы и сметает табу. При всем неприличии его номеров, в них, безусловно, есть и виртуозное изящество.
Седовласый детина, меняя пиджаки и парики, изображает то престарелого рокера ("Вы любите рок-н-ролл? Любите?! Мать вашу, а я его ненавижу!"), почесывающего ширинку вместо струн электрогитары; ханжу-священника, показывающего "во славу божию" фокусы с презервативом; заезжую знаменитость, раздающую комплименты "этому прекрасному городу — как он, кстати, называется?", и перезрелую красотку, домогающуюся ошалевшего парня из публики. Под стать господину Эдвардсу и его свита: тапер, оторвавшись от пианино, предлагает залу спеть вместе с ним российский гимн, но за нехваткой времени затягивает блатной куплет про "Шарапову, "Столичную" и Ксению Собчак". А ассистентка изображает то пудовую оперную приму, уплетающую конфеты прямо во время пения (за что ей тут же мстит желудок), то стеснительную кокетку в неохватной ширины мини-юбке...
Так в чем же дело? Почему в прошлый приезд Эдвардса в Москву — в 2001-м, во время Театральной олимпиады, переполненный зал на его "Классике" то и дело дружно грохал и потом никак не мог успокоиться? Сегодня ответом на соленые шуточки и наивные фокусы с разоблачением (вроде того, когда Джанго показывает фокус с угадыванием карт, заменив карты сосисками) — лишь разрозненные очаги хохота. Потому ли, что артист плохо себя чувствовал (первый его концерт отменили, на втором и третьем дежурила бригада скорой), или потому, что бесчинствами вроде раздевания нас теперь не удивишь, но шоу на этот раз вышло неприличным, злым, однако не слишком веселым...
Когда в финале мрачный клоун просит публику хотя бы одну минуту в день улыбаться "так широко, будто солнце светит тебе через задницу", но предупреждает, что от такой улыбки заболит лицо, это выглядит откровением старого философа. Действительно, странно устроен человек: всего лишь минуту поулыбался — и больно.