Владимир Любаров — известный книжный график. Когда-то он был главным художником журнала "Химия и жизнь", проиллюстрировал более ста книг, в том числе Вольтера, Рабле, Гоголя, Стругацких, Шолом-Алейхема, а в начале перестройки с группой писателей организовал первое в России частное издательство "Текст".
В 1992 году он круто поменял свою жизнь — купил дом в деревне Перемилово Владимирской области и занялся исключительно живописью. Поменяв суетную участь модного столичного художника на простую крестьянскую долю, Любаров только выиграл. Живопись получилась интересная — сто произведений на его ретроспективе в Третьяковке (из фонда ГТГ, частных российских и зарубежных собраний) дают о ней вполне ясное представление.
Живопись Любарова называют "постмодернистским лубком" или "интеллектуальным наивом", продолжающим традиции Марка Шагала и Анри Руссо. Картины Любарова населяют персонажи, связанные друг с другом общим местом жительства. Крестьяне и горожане, русские, евреи и "лица кавказской национальности" мирно сосуществуют в любаровской "стране Перемилово", занимаясь делами в основном приятными и необременительными: немножко гуляют, немножко торгуют, немножко философствуют. По грязненькой городской площади ходит мужичок с ангелом под мышкой; завитые под барашка подруги сидят в уютном кафе за коньячком; кошка, полосатая, как коврик, вышла на площадь за добычей, но смотрит задумчиво. Персонажи обитают в странном, почти узнаваемом месте и в почти настоящем времени. Оно, правда, идет не последовательно, а течет и вперед, и назад или вовсе стоит на месте.
Выставка объединяет работы, сделанные за последние 15 лет: серии "Деревня Перемилово", "Город Щипок", "Еврейское счастье", "Наводнение", "ФизкультПривет!".
Леонид Тишков в галерее "Крокин"
Название выставки "Дом художника" буквальное. Галерея "Крокин" устроила зрителям невиданный аттракцион — на месяц в ее выставочном пространстве откроется мемориальный дом-музей живого и здорового художника Леонида Тишкова. Организаторы выставки рассказывают, что сначала предполагали просто показать новые картины, но вещи, среди которых они были созданы, потянулись следом и практически сами устроились в экспозиции. В результате публика помимо новых работ художника увидит продавленный диван и подушку, куклу-мальчика, сделанную из старой одежды, фирменных тишковских даблоидов, пошитых из шелка, венский стул, служивший художнику мольбертом, столик с книгами, лампу, освещавшую картины, плащ, ботинки, микроскоп и сломанную этажерку. Старые вещи покажутся кому-то хламом, но на самом деле они немного даже священны. Они составляют среду обитания художника, и в их окружении происходит неисследованное до сих пор чудо творчества — когда из ничто возникает нечто.
А вообще, выставка обещает быть приятной. Зрители придут в галерею как в гости — будут сидеть на диване, листать книги, пить чай из авторских кружек и даже смотреть телевизор. А некоторые еще и посмотрят картины.