Завтра завершается 24-й международный кинофестиваль в Роттердаме. Первое крупное кинособытие в новом году, он включает рекордное число программ, представляющих и последние киносенсации, и классику, и национальные киношколы.
Давно прошли времена, когда Роттердамский фестиваль ориентировался лишь на авангард и экспериментальное кино. Сегодня здесь стремятся найти пути, которые обеспечили бы молодым практический шанс войти в кинематограф. Это означает поддержку проектов на Синемарте (рынке сценарных идей), сотрудничество с различными фондами, организацию разнообразных дискуссий и встреч.
К открытию фестиваля была приурочена европейская премьера фильма Романа Поланского Death and the Maiden ("Смерть и дева") с Сигурни Уивер, Беном Кингсли и Стюартом Уилсоном. После провала "Горькой луны" у знаменитого режиссера был только один шанс удержаться на кинематографическом Олимпе — сделать крепкий фильм, напомнивший бы миру о существовании не только Поланского-скандалиста, но и Поланского-кинематографиста. Новую картину — драму одной случайной ночи на троих с политической подоплекой — можно счесть удачей, но перед былым блеском голливудской звезды она все же меркнет. Уверенное актерское соло Бена Кингсли, играющего врача-злодея, намекает на второстепенность роли режиссера в картине. Зато средняя работа звезды боевиков Сигурни Уивер демонстрирует титанические усилия Поланского по превращению ее в драматическую актрису. Впрочем, "Смерть и дева", кажется, не имеет ни малейших шансов на приз.
На вершине популярности оказалось несколько фильмов, интересных и с эстетической, и с коммерческой точки зрения. Об индийской "Королеве бандитов" Шехара Капура Ъ уже писал в репортаже с Торонтского фестиваля. С тех пор страсти вокруг нее не только не утихли, но не достигли, кажется, даже своей кульминации. По требованию Фулан Дэви — прототипа главной героини, фильм запрещен в Индии и отозван из номинации Американской киноакадемии, куда был выдвинут в качестве национального кандидата на "Оскар". Это, однако, лишь увеличивает шансы "Королевы" на лавры в Роттердаме.
Помимо скандала, лучшей рекламой по-прежнему остается экзотика. О чем свидетельствует успех другого фильма — Once were Warriors ("Когда-то были бойцами") новозеландского режиссера Ли Тамахори. Жестокие нравы заброшенной деревни воссозданы столь же ярко, сколь и рудименты древней культуры маори, перемешанные с рокерскими нравами и панковским антуражем. Восточноевропейское кино могло бы найти не менее эффектную натуру и антураж, но делает это неумело, греша чрезмерной претенциозностью. Картина Сергея Ливнева "Серп и молот", опять подтвердила безотрадное правило: Россия все еще тоскует по тоталитаризму, тогда как остальной мир предпочитает вспоминать о первой любви, музыке и приключениях юности. Редкое исключение в этом смысле — фильм румынского режиссера Богдана Димитреску "Таласса, Таласса. Возвращение к морю" о компании ребятишек, завладевших "ягуаром" и пустившимся на нем в никуда. Ее постсоциалистический пейзаж предельно реалистичен — режиссеру удалось идеально выдержать баланс между натурой и метафорой. После премьеры в кулуарах фестиваля о "Талассе" заговорили как о безусловном фаворите.
Роттердамский фестиваль недаром становится площадкой для встречи лидеров и маргиналов. Новозеландский режиссер Питер Джексон еще недавно слыл культовой фигурой в узких кругах. Имя ему создал как раз Роттердам, показавший в 1988 году фильм Bad taste ("Дурной вкус"). Новая картина Джексона Heavenly Creatures ("Небесные создания") уже стала большой сенсацией большого кино — в этом году она вошла в фестивальную программу киночудес Oz. Реальная уголовная история — убийство юными подружками матери одной из них — послужила поводом не для психоанализа, а для потрясающего исследования силы Воображения. Героини фильма полностью отрываются от реальности, погружаясь в мир голливудских грез и романтических фантазий. Чудеса современной техники и уроки Дэвида Линча делают этот фиктивный мир зримым и осязаемым. Кстати, о Линче на этом фестивале приходилось вспоминать неоднократно. Прямым наследником "Твин Пикс" кажется пятичасовая картина датчанина Ларса фон Триера Kingdom ("Королевство") о духе девочки, странствующем по гигантской больнице, где происходят немыслимые истории с участием странных людей.
В некотором смысле столкновение маргинального кино с мейнстримом демонстрируют и две "голубых картины" основного конкурса — прелестная комедия американца Эрика Мюллера World and Time Enough ("Хватит времени и пространства") и тягучая философическая драма австрийца Петера Шрайнера Blaue Ferne ("Голубое расстояние"). Два режиссера, отдающие предпочтение 16-миллиметровой пленке, демонстрирующей программную маргинальность изображаемого мира, дают два диаметрально противоположных взгляда на суть проблемы. И если американский взгляд в переполненном зале встречают взрывы хохота, то австрийская заумь просто заставляет зрителя пуститься на поиски иных киновпечатлений в кинотеатрах Роттердама. Благо их здесь больше чем достаточно.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ, КИРА Ъ-ДОЛИНИНА