Вчерашнее единодушное принятие Думой в третьем чтении изменений и дополнений к закону о Центробанке можно считать ключевым событием российской экономической политики. Банку удалось отстоять свой нынешний статус и при этом узаконить все те методы финансового маневрирования, которыми он в настоящее время пользуется. Впрочем, иначе и быть не могло — в противном случае речь шла бы попросту о крахе нынешнего экономического курса властей.
Ожесточенные дискуссии, сопровождавшие разработку проекта об изменениях в законе о ЦБ, были вполне естественны. Не будет преувеличением сказать, что именно Центробанк — главный инструмент экономической политики России. Но как раз поэтому исход дискуссий был предрешен — в конце концов, в условиях экономического кризиса финансовая политика довольно жестко детерминирована, и какие-либо принципиальные изменения в статусе и политике Банка (тем более не поддержанные им самим) маловероятны.
Сам процесс разработки законопроекта был в этом отношении весьма показателен. Первый вариант закона был подготовлен еще в мае прошлого года председателем подкомитета по кредитно-денежной политике и деятельности ЦБ Борисом Федоровым. Основная идея законопроекта, по словам депутата, была проста: "ЦБ наконец должен стать ЦБ". Имелось в виду введение в России неких западных стандартов, регламентирующих работу Центробанка. Проект сразу же вызвал резкое неприятие представителей Банка. Наибольшую критику вызвало то, что Борис Федоров предлагал двухуровневую систему управления ЦБ: над Советом директоров стоял бы определяющий политику Банка особый орган, члены которого не являлись бы сотрудниками ЦБ. Уже тогда можно было сказать, что в конечном итоге ЦБ так или иначе сумеет отстоять свои позиции. А члены бюджетно-финансового комитета Думы в неофициальной обстановке признавали: "Принимать закон нам, а жить по нему — ЦБ".
Так и произошло. В июне прошлого года, накануне принятия закона в первом чтении, представители ЦБ активно включились в доработку законопроекта и сумели добиться сохранения единого центра управления управления Банком — Совета директоров. Правда, в принятом в первом чтении варианте еще сохранялся некий компромисс — в Совет директоров должны были быть введены специалисты, не занимающие непосредственно каких-либо должностей в ЦБ (в том числе и представители ассоциаций коммерческих банков). Однако в окончательном варианте закона, принятом во втором (декабрь прошлого года) и третьем (вчера) чтениях, не осталось и следов компромисса — из текста следует, что все члены Совета директоров должны работать в Банке на постоянной основе.
Столь же предопределенной выглядела и судьба статьи законопроекта, запрещающей ЦБ предоставлять Минфину необеспеченные кредиты и покупать государственные ценные бумаги при их первичном размещении. Это положение по настоянию Бориса Федорова было включено в вариант, принятый в первом чтении. Ясно, что его сохранение сделало бы бюджетно-финансовую политику российских властей невозможной. Поэтому в окончательном тексте содержится поистине замечательная формулировка: ЦБ не вправе предоставлять кредиты правительству на покрытие бюджетного дефицита и покупать государственные ценные бумаги при их первичном размещении, но "за исключением тех случаев, когда это предусматривается федеральным законом о федеральном бюджете".
В сущности, главными нововведениями в законе о ЦБ оказались как раз те, которые облегчают Банку маневрирование финансовыми ресурсами, что и является сутью современной экономической политики России. В частности, узаконены операции на открытом рынке (купля-продажа коммерческих и казначейских векселей, государственных облигаций) и валютные интервенции. Особо отмечено право ЦБ предоставлять кредиты под обеспечение ценными бумагами и другими активами, покупать и продавать чеки, простые и переводные товарные векселя, оперировать с государственными бумагами на вторичном рынке.
Изменения в законе о ЦБ не только полностью отвечают интересам властей, но и не слишком мешают коммерческим банкам. В конце концов, эти банки — непременные участники проводимого ЦБ маневрирования госфинансами. Каких-либо неведомых банкам методов контроля со стороны ЦБ новая редакция закона не предусматривает, а против большинства устанавливаемых законом ограничений (вроде норматива в 25% от собственных средств банков при покупке акций других юридических лиц) банки вряд ли будут особо возражать.
ВИКТОР Ъ-ИВАНОВ