Российские политические метаморфозы пока не смогли существенно повлиять на внешнюю торговлю. Соотношение экспортно-импортных операций прошедшей недели оставалось практически неизменным. Так, на долю экспорта пришлось 72%, а импорт, соответственно, составил 28% от общего внешнеторгового оборота. Средние контрактные цены как импортных, так и экспортных поставок продолжали расти: для импорта средняя контрактная стоимость составила $118,3 тыс., а для экспорта — $167,2 тыс.
На прошлой неделе во внешнеторговой деятельности российских предпринимателей сохранялась определенная стабильность соотношения экспортных и импортных операций, характерная для первых недель года. Импортеры продолжали наращивать объемы поставок, медленно возвращаясь к привычной товарной структуре. Так, из стран Юго-Восточной Азии были осуществлены поставки одежды и обуви. Именно на этот регион на прошедшей неделе пришлись наибольшие стоимостные объемы поставок бытовой техники, аудио- и видеоаппаратуры. В лидерах по-прежнему остались продовольственные товары, отправителями которых в основном выступали фирмы из стран Западной Европы. Страны Восточной Европы, в том числе Венгрия, Болгария и Чехия, выделялись поставками больших объемов овощей и фруктов, как свежих, так и консервированных.
Экспортные поставки осуществлялись преимущественно в бывшие союзные республики и в Западную Европу. При этом, несмотря на традиционное преобладание сырьевого вывоза, значительное место в экспортном потоке на прошедшей неделе заняли полуфабрикаты и готовая продукция. Например, в таможенных сводках были отмечены поставки пищевого желатина на Украину (стоимость контракта $18 тыс.), эксиэтилированного жира в Латвию ($21,3 тыс.), кофе в Армению ($49,5 тыс.), поливинилхлорида ($38 тыс.) и ацетона ($45 тыс.) в Литву, электродвигателей переменного тока ($47 тыс.) и химических красителей ($51,3 тыс.) в Эстонию, кондитерских изделий ($59,4 тыс.) и медицинских препаратов ($52,7 тыс.) в Казахстан.
Среди партнеров российских предприятий и коммерческих структур особой активностью выделялись покупатели из Италии, Германии, Бельгии, Австрии, Франции и Китая. В частности, были осуществлены поставки казеина во Францию ($47,4 тыс.), технической резины в Германию ($56,9 тыс.), шкур крупного рогатого скота в Италию ($67,5 тыс.) и Австрию ($98,3 тыс.), гидравлических насосов в Турцию ($87,4 тыс.).
Структура сырьевых поставок из России остается достаточно однообразной при сохранении количественных показателей на более низком уровне по сравнению с концом прошлого года. Наиболее крупными на неделе были контракты на поставку стального проката в Швецию ($98,5 тыс.), слитков рафинированной меди в Германию ($135,9 тыс.), нержавеющей стали в Бельгию ($86,7 тыс.).
Судя по всему, для экспорта наступивший год во многом будет переломным. В последние годы основные положения регулирования экспорта в целом сохранялись фактически неизменными. Единственным сдерживающим моментом в начале года было, как правило, затягивание процедуры распределения экспортных квот, из-за чего в первые месяцы года объемы экспортных поставок сырья оставались на относительно невысоком уровне. А вот каким будет порядок регулирования экспортных операций в этом году, пока неясно. Во всяком случае, первые изменения уже последовали. В частности, некоторые виды сырья уже выведены из перечня товаров, контракты на поставку которых подлежат обязательной регистрации в аппарате уполномоченных МВЭС (подробнее см. Ъ от 20 января). Ожидается, что в скором времени сократится список товаров, вывозить которые могут только спецэкспортеры, хотя уже определены товарные позиции (ясень и карельская береза), которые в любом случае останутся в этом списке. По большому счету, необходимость ликвидации административных ограничений на вывоз значительного количества стратегических товаров назрела давно: объемы их экспорта в последнее время заметно сократились, и поэтому наличие дополнительных сдерживающих процедур неэкономического характера шло только во вред.
В то же время совершенно ясно, что таким образом из рук МВЭС постепенно уходят рычаги воздействия на экспортеров. МВЭС наверняка попытается компенсировать эту потерю за счет усиления своей роли на других направлениях. Впрочем, попытки найти свое место в меняющихся условиях министерством уже предпринимались. Как только неизбежность перемен во внешнеторговом законодательстве стала очевидной, МВЭС взяло под свою опеку отраслевые союзы экспортеров, точно рассчитав, что воздействие на участников внешнеторговой деятельности именно через эти структуры окажется наиболее действенной.
Вообще притязания МВЭС на роль первой скрипки во внешнеэкономическом регулировании в последнее время стали ощущаться и во взаимоотношениях с таможенными службами. Так, налицо особый интерес министерства к некоторым вопросам, относящимся и по закону и по определению к исключительной компетенции ГТК. Собственно, список противоборствующих ведомств на магистральном направлении (внешнеэкономического регулирования в целом) следовало бы дополнить Минфином и Госстандартом. Однако Минфин в значительно большей степени озабочен глобальными бюджетными проблемами, а Госстандарт — сохранением в своих руках с кровью добытой системы тестирования импортной продукции, на которую уже покушаются некоторые могущественные импортеры, мотивируя свои действия необходимостью ее улучшить. Посему наиболее активными участниками поединка, без сомнения, являются ГТК и МВЭС. Ключевыми темами межведомственной борьбы, судя по всему, явятся тарифы, ТН ВЭД и внешнеэкономическая (читай, таможенная) статистика.
Объективной закономерностью перехода от советской системы внешней торговли с ее ограниченными количеством участников и безраздельной ролью МВЭС к рыночной стало неограниченное расширение реестра участников ВЭД и переход "пальмы первенства" к таможенным органам, в прошлом выполнявшим только контролирующие функции. В ведение таможни в начале 90-х годов перешли ТН ВЭД, в значительной степени вопросы ведения тарифов, внешнеэкономическая статистика, а также практически вся стратегия контроля за участниками ВЭД. Но есть основания полагать, что 1995 год может стать в определенной степени возвратом к прежней схеме регулирования ВЭД. На это указывает назначение Олега Давыдова на должность вице-премьера и, как следствие, усиление инициативы МВЭС, направленной на передачу министерству под контроль вышеперечисленных ключевых вопросов внешнеэкономического регулирования.
Одна из причин, побуждающих МВЭС перетянуть одеяло на себя, — желание непосредственно оперативно регулировать любые вопросы деятельности предпринимательских структур. Не секрет, что "вес" того или иного ведомства в чиновничьей иерархии определяется количеством вопросов, требующих практического решения непосредственно им. И здесь МВЭС оказался гораздо более обездоленным, чем ГТК.
Какие шансы у ГТК в этой борьбе? Первое — ГТК перевыполнил свой план по поступлениям в доходную часть бюджета, в принципе доказав тем самым свою дееспособность, и в том числе дееспособность своих "теоретических" управлений — таможенно-тарифного, юридического, федеральных доходов, статистики. Кроме того, специалистами ГТК накоплен значительный практический опыт в создании систем процедурного регулирования ВЭД, каковой у МВЭС в настоящий момент практически отсутствует. К тому же на стороне ГТК законодательные акты, которые относят к их компетенции, в частности, всю ту же ТН ВЭД. У МВЭС сильные позиции в правительстве, большой опыт регистрационной и лицензионной деятельности. И еще, пожалуй, опыт в ведении кабинетных игр, что зачастую становится более весомым фактором при распределении сил в российском правительстве. Таким образом, шансы на успех примерно равны, с небольшим перевесом в сторону МВЭС. Поживем — увидим.
В то же время выполнение плана по поступлениям в бюджет имело в прошлом году очевидные огрехи. К ним можно отнести несбалансированность структуры таможенных сборов. В частности, доля акцизов в общем объеме собранных средств (по некоторым оценкам, она составляет около 400 млрд руб.) оказалась значительно меньше ожидаемого. Можно сказать, что в основном план был выполнен за счет сбора НДС и пошлин по экспортному товару #1 — нефти. Налицо провал адвалорных пошлин в связи с неподдающимся контролю тотальным занижением таможенной стоимости. Поэтому на смену им в этом году, очевидно, придут специфическая и комбинированная пошлины, которые во многом снимут проблемы определения таможенной стоимости товаров, но породят проблему неэффективности ввоза дешевой импортной продукции. И именно в связи с возрастанием значения новых пошлин возрастет и роль ТН ВЭД, то есть правильной классификации товаров при осуществлении внешнеторговых операций. Очевидно, уловив эту тенденцию, МВЭС и активизировал свою борьбу за номенклатуру.
Вообще историю выработки тарифной политики в России с 1991 года условно можно разбить на три этапа. При этом первый этап можно было бы охарактеризовать, попросту говоря, как действия наугад, "от фонаря". Вторым этапом была корректировка ставок пошлин, установленных на первом этапе, "в пожарном порядке", когда все ранее допущенные ошибки исправлялись по жалобам и письмам пострадавших экспортеров и импортеров, столкнувшихся с невозможностью торговать целым рядом товаров (в результате оплаты таможенных платежей цены на товары оказывались выше мировых). После того как тариф в значительной степени устоялся и принял нынешний вид, настал наконец момент осмысления содеянного ранее, а точнее, признания принципиальных ошибок, и таким образом наступил третий этап. К безусловным ошибкам можно отнести, например, нынешнюю систему акцизов при импорте, когда в погоне за наращиванием бюджетных поступлений любой ценой уровень ставок акцизов был неимоверно поднят. Результат — значительное недополучение казной этого вида налога. Можно ожидать, коль скоро мы подошли к этапу взвешенного подхода, что, скорее всего, в ближайшее время акцизы будут пересмотрены в сторону понижения. Но в дело вступают уже другие факторы: прежде всего, предприниматель, привыкший обходить большие налоги, не будет платить и малые. Теперь потребуются значительные усилия по ужесточению системы контроля за импортом, чтобы обеспечить сбор налогов (хотя бы более или менее похожих на нормальные). Как бы то ни было, в течение этого года неизбежны значительные изменения в ныне существующей системе импортного и экспортного тарифов. Но на третьем этапе при определении ставок тарифа, особенно импортного, эти изменения уже невозможны без сложного экономического анализа.
Насколько продвинулся такой анализ, можно будет судить по выработке импортных пошлин на продовольствие. Здесь особенно сложно учесть действие многочисленных факторов, а ошибки заметны сразу и всем. Интересно также, будет ли найден компромисс в разрешении двух основных взаимоисключающих тенденций, существующих сейчас в аграрном секторе. С одной стороны, нарастающие объемы импорта продовольствия из стран с мощным технически оснащенным сельским хозяйством подрывают позиции отечественных производителей. Ясно, что на этом этапе российским производителям необходима система льгот, включающая и крупные инвестиции, и поставки оборудования именно в сельское хозяйство. Ясно и то, что инвестировать в этот сектор — не в интересах западных государств, при этом недееспособность российских инвестиций в сельское хозяйство слишком очевидна: деньги вроде бы идут, но как в песок. С другой стороны, развал сельского хозяйства России на фоне затянувшегося процесса введения новых форм хозяйствования означает все большую зависимость от импортных поставок продовольствия. Особенно эта зависимость ощущается в крупных городах, прежде всего в Москве, где городские и федеральные власти идут даже на дотирование такого импорта.
Безусловно, эффективность действия импортного тарифа в отношении продовольствия в конечном итоге зависит от того, насколько при его разработке учитывались обе тенденции. Может быть, пришла пора введения сезонных ставок пошлин не только на помидоры и огурцы, как это принято сейчас, но и на большую часть сельхозпродукции? То есть в моменты, когда сельское хозяйство способно дать продукцию на рынок, что в принципе подтверждается данными государственной статистики, можно повысить ставки пошлин на продовольствие, а когда нет — понизить. Однако следует учитывать и то, что сезонные ожидания могут себя не оправдать. Как известно, дефицит определенных видов продовольствия вполне возможно прогнозировать заранее (как это было со сливочным маслом). Поэтому система налогообложения импорта должна быть достаточно гибкой и предусматривать возможность временного отступления от установок. Тогда в случае неблагоприятного прогноза можно будет оперативно снизить пошлины еще до того, как тот или иной товар исчезнет с рынка, и таким образом стимулировать приток импорта.
ТАТЬЯНА Ъ-КОРОТКОВА, НЕЛИ Ъ-ШМАКОВА, СЕРГЕЙ Ъ-АЛХИМОВ, АЛЕКСАНДР Ъ-КРУСИЯН, ИГОРЬ Ъ-ПОПОВ