Вот уже вторую зиму подряд вице-премьер и глава МВЭС Олег Давыдов обещает скорое вступление страны в ГАТТ, а теперь — во Всемирную торговую организацию (ВТО). А вот ее руководство не спешит, предпочитая отделываться посулами завершить все процедуры сначала к концу 1993 года, затем к концу 1994-го. Как следует из слов Давыдова, речь идет о вступлении в ВТО уже апреле 1996 года. Однако глава ВТО Питер Сазерленд, побывавший на прошлой неделе в Москве, называет в качестве возможного ближайшего срока лишь конец 1996 года.
Под оптимистические прогнозы Москвы сроки вступления России в ГАТТ переносятся уже не первый раз. Дело в том, что даже чисто техническое преодоление всех бюрократических препон для вступления в ВТО потребует, по словам Сазерленда, не менее двух лет. После принятия заявления России ей придется в течение шести недель ответить на все вопросы стран — членов ВТО (вскоре на первом заседании смешанной рабочей группы будут рассмотрены подготовленные Москвой предварительные ответы на 395 уже присланных вопросов), а затем, в случае возникновения споров или торговых конфликтов, предстоит урегулировать все проблемы на двустороннем уровне и ждать поддержки 2/3 голосов Совета ВТО. До сих пор каждой стране для прохождения всех формальностей требовалось разное время: например, у экономически благополучной Швейцарии на это ушло шесть лет, а вот у менее стабильных Мексики и Венесуэлы — всего по году. А Китай упорно вступает в ГАТТ аж с 1983 года. Нельзя не учитывать и того обстоятельства, что вопрос о вступлении России неизбежно будет иметь и политический подтекст.
19 января, после переговоров с Сазерлендом, Давыдов заявил, что прием России в ВТО будет означать и признание мировым сообществом курса рыночных реформ. При этом вице-премьер не скрывал, что Москва готова пойти на определенные уступки, в частности, в области тарифного регулирования (хотя российский средневзвешенный импортный тариф, по его мнению, уже вполне соответствует нормам ВТО — 11%). То есть настроение Давыдова можно вполне охарактеризовать как оптимистичное. Столь же, кстати, оптимистичен и лучезарен был в Москве и Сазерленд. А вот спустя всего два дня после бесед с Давыдовым он назвал совершенно иные сроки вступления России в ВТО — месяцев на восемь-девять позднее тех, о которых говорил российский министр.
Согласование со странами — членами ВТО ответов на присланные ими вопросы потребует, по словам Сазерленда, не менее двух лет. Основная же проблема, по его мнению, заключается в том, что вообще "не существует какой-то одной проблемы, тормозящей вступление России в ВТО". Речь идет о целом комплексе вопросов, касающихся условий доступа на рынок страны иностранных капиталов, товаров, услуг. Слово "комплекс" уже обещает длительные и непростые переговоры. В частности, речь идет не только о высоких ставках импортного тарифа, но и о сохранении в российском экспорте de facto количественных ограничений, а также несоответствие российского торгового законодательства международному.
Вместе с тем Сазерленд оставляет место для оптимизма, выражая надежду на "быстрое продвижение переговоров о вступлении России в ВТО, учитывая решимость Москвы быть частью мировой торговой системы и отвечать основным ее требованиям". Явно делая комплимент Москве, он отметил, что Россией уже достигнут "огромный прогресс в продвижении по пути реформ и либерализации экономической системы, что создает позитивную основу для успешного завершения переговоров". Не отвечает глава ВТО только на один вопрос: когда же произойдет это знаменательное событие? Впрочем, и вице-премьера Давыдова он предпочитает не опровергать. Ведь им еще не раз, быть может, предстоит встречаться.
ВИКТОР Ъ-ЗАМЯТИН