Дмитрий Бутрин о доле рубля во внешнеторговых расчетах

У многих российских кампаний «политического» свойства можно обнаружить два измерения — прагматическое и пропагандистское,— которые не только имеют довольно мало общего друг с другом, но и, случается, могут работать друг против друга. Примером этого выглядит аналитический комментарий Банка России к трендам использования российского рубля во внешней торговле, в том числе влияние событий 2019–2022 годов.

Напомним, что демонстративное расширение использования рубля с точки зрения пропаганды — по многим причинам (достаточно было бы первой — скромный вес РФ в мировой торговле) ход слабый: даже абсолютная эффективность в такой программе с точки зрения «унижения доллара» мало кому что дала бы. Напротив, в записке ЦБ демонстрируется весьма высокая прагматическая эффективность распространения рубля с 2013 года как валюты внешних расчетов бизнеса РФ. ЦБ пока не имеет точных оценок доли рубля в оплате импорта и экспорта РФ в 2020–2021 годах, общая оценка — рублями оплачивалось 8,7% экспорта РФ в 2019 году и 30,6% импорта, причем оценки ЦБ снижения доли рубля в 2020–2021 годах в этом обороте показывают, что в спокойных условиях расширение использования рубля за пределами РФ (имеющее и негативные аспекты) — неизбежность.

Относительно низкая доля рубля в оплате экспорта — это, как и ранее, конвенция мирового нефтегазового рынка, на котором использование чего-либо как средства платежа против доллара есть добровольно принятый на себя небольшой дополнительный «налог» в пользу институтов, осуществляющих конвертацию основного долларового потока в другую валюту: что евро, что юань, что рубль. Доля оплаты рублями импорта — более важная вещь, хотя на деле значительная часть «настоящей оплаты рублями из-за границы» — это операции с ЕАЭС. Как констатирует ЦБ, немалая часть импорта в РФ оплачивается, по статистике, рублями в силу того, что российским импортерам удобнее и при наличии валютного контракта использовать для оплаты рублевые счета, а дальнейшие расчеты в валюте банка самостоятельны.

Пандемия и околосанкционные проблемы последних лет, как показывает ЦБ, особого впечатления на общий тренд — рост оплаты импорта в рублях — не произвели: доля рубля лишь немного снизилась, несмотря на 20-процентное ослабление валюты. В случае ЕАЭС сильнее всего снизила использование рубля, по сути, лишь Белоруссия, значительная часть (около 77% в 2019 году) внешнеторгового оборота с РФ и так рублевая. Впрочем, когда осознаешь, что мешает достижению прагматических целей, нельзя не прийти к выводу, что это в основном ослабление рубля и внешнеполитические проблемы и это, как правило, прямые результаты пропагандистских наступлений российской внешней политики. Если кто-то действительно хочет далее вытеснять рублем доллар, то стоило бы орать потише — результаты шантажа «отказом от доллара» в этом случае всегда в пользу доллара. Хотя в условиях конвертируемости рубля (угроза которой и есть действующий механизм всей схемы), возможно, децибелы важнее прагматики.