Максим Юсин — о взаимоотношениях Москвы и Минска

Москва признает Александра Лукашенко легитимным президентом. Вопрос размещения российских военных баз в Белоруссии не обсуждался. А вот партию вакцины от коронавируса для Минска Владимир Путин уже поручил приготовить. Таковы итоги переговоров президентов России и Белоруссии. Также Москва выделит республике кредит в $1,5 млрд. Обозреватель “Ъ” Максим Юсин задумался о том, изменит ли Россия свою политику на белорусском направлении после переговоров в Сочи Владимира Путина и Александра Лукашенко.

Состоявшаяся в Сочи встреча Владимира Путина и Александра Лукашенко показала, насколько тяжелое бремя взваливает на себя Россия в лице Белоруссии и ее президента, который загнал ситуацию в тупик и теперь надеется выправить ее с помощью Москвы и за ее счет. Казалось бы, с тем ослабленным, зависимым, почти покорным Лукашенко, каким он предстал после выборов 9 августа, Кремлю вести дела удобнее. Нет больше былой спеси, пресловутой многовекторности, попыток сыграть на противоречиях Москвы и Запада, а зачастую и разжечь эти самые противоречия.

Не слышно и ставших привычными за последнее время обвинений во вмешательстве в белорусские дела, в давлении на союзника и чуть ли не в подготовке силовой смены власти. Сегодня легенда изменилась, и власть в Минске, по версии Лукашенко, силой готовится менять уже не Москва, а Варшава, Вильнюс и стоящий за ними Вашингтон. Сегодня Лукашенко всячески демонстрирует Москве свою лояльность, символом чего стала комичная попытка представить дело Алексея Навального как операцию западных спецслужб, о чем должен был свидетельствовать якобы перехваченный белорусами телефонный разговор Ника и Майка.

Парадокс, однако, состоит в том, что Москве при всем желании будет очень сложно воспользоваться ослабленным положением Лукашенко и навязать ему некие договоренности, необходимые с точки зрения Кремля. Заключение сейчас каких-либо соглашений, нацеленных на экономическую или политическую интеграцию Минска и Москвы, может иметь негативный эффект, мобилизовав дополнительное число протестующих на сей раз под лозунгом защиты белорусского суверенитета, которым Лукашенко собирается торговать.

Идеальным вариантом для Москвы стала бы скорейшая конституционная реформа, в рамках которой в Белоруссии поменялась бы вся государственная модель. А на политическом поле, наконец-то, появились силы, открыто ориентирующиеся на Россию, на более тесное сотрудничество с ней. За годы своего правления Лукашенко выжигал такие силы каленым железом — он хотел, чтобы Москва имела дело с ним и только с ним, не допуская никакой альтернативы. Можно предположить, что и сейчас эта альтернатива ему не особо нужна. И поэтому до сих пор остаются в тюрьме или в изгнании его несостоявшиеся соперники на президентских выборах, под тем или иным предлогом снятые с дистанции. Ничего не делается и для создания реальной многопартийности, которая в нынешней белорусской ситуации Москве была бы скорее выгодна.

Конституционная реформа затягивается, замыливается, Лукашенко дает понять, что на ее подготовку могут уйти не месяцы, а годы, что, естественно, абсолютно не устраивает бурлящее общество.

С одной стороны, обстановка в Белоруссии вроде бы стабилизируется, акции протеста становятся менее массовыми. Но, с другой — попытки Лукашенко вернуться к привычному стилю управления, как если бы ничего не случилось, обречены на провал. Белоруссия изменилась до неузнаваемости. Перестраивать систему все равно придется. И чем раньше Лукашенко начнет это делать, тем меньшими станут в конечном счете и издержки Москвы — главного спонсора и адвоката нынешних белорусских властей.

Лукашенко становится для России неизбежным бременем. Она не может допустить силового варианта его свержения, повторения киевского майдана 2014 года. Но в то же время и цена его поддержки не должна быть заоблачной ни для репутации Москвы на Западе, ни для ее бюджета, ни для восприятия России белорусским обществом — той ее частью, в чьих глазах Лукашенко окончательно и бесповоротно себя дискредитировал. А значит, слишком тесно ассоциироваться с ним, с его эксцессами, перегибами, самодурством и неразумно, и опасно.