Виктор Лошак — о юбилее объединения Германии

Большинство россиян слышало о падении Берлинской стены, но больше половины не знает, кто ее построил — таковы результаты опроса ВЦИОМа, приуроченные к 30-летию со дня исчезновения одного из главных символов холодной войны. Некоторые респонденты предполагали, что стена была разрушена благодаря смене политического курса СССР, другие — что это было решение Михаила Горбачева. Журналист Виктор Лошак рассказывает о юбилее и о том, как иногда события в истории совпадают.

9 ноября исполняется 30 лет со дня падения Берлинской стены. В этот день исчез символ разделения немецкого народа, а если мыслить шире, то и Европы. Немцы навсегда остались благодарны Советскому Союзу за невмешательство и за то, что перестройка вызвала резкое потепление политического климата.

Если быть точным, 9 ноября — не день падения Берлинской стены, а вечер или даже ночь.

В 23.30 подполковник Харальд Йегер, командовавший восточногерманскими пограничниками контрольно-пропускного пункта на Борнхольмер-штрассе, приказал не мешать толпе пройти в Западный Берлин. Вообще-то пограничники должны были стрелять, но на счастливый случай ими командовал именно Йегер.

Один счастливый для немцев случай вытек из другого: днем 9 ноября член политбюро Социалистической единой партии Германии Гюнтер Шабовски получил задание провести пресс-конференцию. Накануне было принято решение об упрощении выезда на запад для восточных немцев: обладатель визы мог пересечь границу и оставаться в Западной Германии достаточно долго. О полной свободе передвижения речи не было. В конце первого часа кто-то из журналистов задал вопрос о новшествах, связанных с посещением Западного Берлина. Шабовски, который, видимо, не успел ознакомиться с недавно полученным документом, ответил, что выезд теперь свободный.

Сенсация моментально вдохновила тысячи восточных немцев броситься к разделявшей город стене.

Часы показывали 19.00, когда журналисты задали Шабовски последний вопрос: «Что теперь будет с Берлинской стеной?» «Время пресс-конференции истекло», — ответил им вспотевший секретарь ЦК. На самом деле истекало время его и его коллег — меньше чем через год ГДР исчезла с карты мира.

Интересно, что в ту ночь через переход на Борнхольмер-штрассе перешла в Западный Берлин и оставалась там в течение нескольких часов молодая женщина-физик. Так совпало, что тем вечером она с подругами была в сауне рядом с переходом. Теперь имя этой любопытной восточногерманской девушки знает весь мир — Ангела Меркель.

В эти дни те события 30-летней давности обсуждают и переосмысливают на многочисленных дискуссиях, конференциях, круглых столах по всей Европе. Ищут ответ: почему СССР не стал мешать? Каковы были планы Горбачева относительно Германии? Боюсь, точно не ответит никто, даже сам Михаил Сергеевич. Как идеалист и верящий в свою звезду лидер, он считал, что не за горами день, когда Европа объединится — выстроит общий для всего континента дом, где на равных поселятся и те, кто до этого момента был в НАТО, и другие, подписавшие в свое время Варшавский договор. Но кто смотрел на жизнь прозаичнее, вспоминают, что генсеку было просто не до братских соцстран: положение в его собственной стране становилось все более кризисным.

Ближайший помощник Анатолий Черняев воспоминал: в тот момент Горбачев мог уделять проблемам соцлагеря и отношений с ним максимум 5-6% своего рабочего времени. Горбачев, конечно же, не был за форсированное объединение Германии, за моментальное крушение стены. В это его поддерживали лидеры крупнейших европейских стран.

30 лет назад сильная Германия еще многих пугала.

Сосредоточившись на Горбачеве, все забывают, что первый не шаг, а шажок к этому объединению сделал за 20 лет до падения Берлинской стены Брежнев. Да, Леонид Ильич подписал расплывчатое письмо о германском единстве, которое было приложением к первому большому советско-западногерманскому договору с канцлером Вилли Брандтом. Как утверждают дипломаты, без этого письма договор просто не был бы ратифицирован бундестагом ФРГ.

Гельмут Коль сравнивал стремление немцев к единству с весенней водой, которая рано или поздно должна была прорвать плотину. Не факт, что в силах Горбачева было сделать что-то с этой плотиной. Но с этого момента Германия стала и, несмотря на санкции, остается нашим самым важным европейским партнером.