Глава МИД Венесуэлы Хорхе Арреаса — об отношениях с Россией и США

Министр иностранных дел Венесуэлы Хорхе Арреаса — нередкий гость в штаб-квартире ООН. Он регулярно принимает участие в заседаниях Совбеза по Венесуэле, а на этот раз прибыл в Нью-Йорк для участия в сессии Экономического и социального совета ООН. В интервью корреспонденту ТАСС Марии Хреновой, специально для “Ъ”, господин Арреаса рассказал о различных подходах стран к международному праву, поделился планами контактов с Россией, а также предложил неожиданные варианты переноса штаб-квартиры ООН, которая с 1945 года располагается в Нью-Йорке.

— Мы общаемся в ООН, это международная территория, тем не менее, чтобы прибыть сюда, нужно вначале попасть на территорию США. Были ли у вас какие-то сложности или ограничения, подобные тем, с которыми сейчас сталкивается иранская делегация?

— Да, конечно, мы тоже сталкиваемся с ограничениями, в том числе по передвижению. Кроме того, если раньше я мог прилетать в США, например, на частном самолете, то теперь могу пользоваться только коммерческими рейсами.

Безусловно, передвижения дипломатов не должны никак ограничиваться. Это еще один показатель неуважения США к международному праву.

Решение о том, что штаб-квартира ООН будет находиться в Нью-Йорке, было принято в 1945 году. Тогда же они (власти США.— “Ъ”) взяли на себя обязательства страны-хозяйки. Если США не хотят принимать ООН у себя, пусть скажут, давайте перенесем штаб-квартиру в другой город, например в Санкт-Петербург, в Азию или Латинскую Америку.

Я думаю, что сама ООН должна не просто выразить обеспокоенность, а заявить о нарушении прав, причем не одного отдельного министра иностранных дел, а всей организации.

— А ситуация с посольством Венесуэлы в Вашингтоне остается прежней?

— Да. У нас его отобрали, несмотря на то, что дипломатическая собственность защищена Венской конвенцией.

В Каракасе остается огромное здание посольства США. Там больше нет дипломатов, но мы его не занимали, не входили в их дипломатическую собственность.

Это показатель того, как одна страна уважает международное право, а другая нет.

— Накануне на Барбадосе начался новый раунд переговоров правительства и оппозиции Венесуэлы. Что именно хочет получить правительство от этих переговоров?

— Цель переговоров — политическое соглашение о сосуществовании, толерантности, мире. Цель в том, чтобы мы могли взять под контроль глубокий конфликт, терзающий нашу страну уже много лет.

Это конфликт между теми, кто правил в течение многих лет, кто многие годы давал США доступ к венесуэльской нефти, и новым правительством, пришедшим к власти после революции. Все годы после революции были как бы главами все того же противостояния. Нам нужно научиться жить вместе, сосуществовать во всех сферах, работать вместе на благо страны.

Так что цель — это всеобъемлющие договоренности. Нам нужен постоянный канал переговоров, который сохранялся бы, если потребуется, в течение нескольких лет, пока мы не разрешим все противоречия.

— Сколько времени продлится текущий раунд переговоров?

— Нет каких-то установленных сроков. Есть очень глубокие расхождения. Здорово, если можно было бы разрешить их за три дня, но, конечно, времени потребуется значительно больше.

— Скажите, почему, несмотря на начало переговоров между правительством и оппозицией, в Венесуэле продолжаются аресты сторонников Хуана Гуайдо?

— Дело в том, что оппозиция играет «на двух досках». Сейчас они ведут диалог, но в то же время в определенный момент они пошли на попытку военного переворота и допущение военного вмешательства извне.

К сожалению, в окружении депутата Гуайдо есть те, кто в этом участвовал. И мы должны защищать безопасность нашей страны. Дай бог, теперь сторонники Гуайдо оставят путь насилия и сконцентрируются на демократии. Но в случае, если применяется насилие, мы должны отвечать в соответствии с законом.

— Скоро в Венесуэлу с визитом прибудет замглавы российского МИДа Сергей Рябков. Какие у вас ожидания от предстоящих консультаций?

— Прежде всего он примет участие в министерской встрече бюро Движения неприсоединения в Каракасе, которая пройдет 20–21 июля. Россия имеет статус страны-наблюдателя.

Конечно, у господина Рябкова также пройдут консультации с заместителем министра иностранных дел Венесуэлы, затем я планирую провести с ним переговоры, он встретится с нашим вице-президентом и, если позволит график президента Николаса Мадуро, состоится также встреча с ним.

Это необходимо для продолжения нашего тесного сотрудничества с Россией.

— А если забежать вперед, какие еще планируются двусторонние контакты?

— Конечно, мы были бы рады приветствовать у себя господина Лаврова (главу МИД РФ Сергея Лаврова.— “Ъ”). Я знаю, что он будет в Латинской Америке на следующей неделе, ему стоило бы заехать и к нам.

Я думаю, что в этом году состоится встреча президента Мадуро с российским лидером Владимиром Путиным. Наши отношения развиваются, готовятся новые соглашения, так что нужно, чтобы президенты их подписали.

— Когда это может произойти?

— В том году встреча состоялась в декабре. Думаю, после сентября. Кстати, в сентябре у нас будет возможность провести контакт и здесь, на полях недели высокого уровня Генассамблеи ООН.

— Какие именно это темы? США оказывают значительную финансовую поддержку оппозиции Венесуэлы, ожидает ли того же правительство от своих партнеров?

— Будет обсуждаться военное, финансовое, сельскохозяйственное сотрудничество — список можно продолжать практически бесконечно.

Все, чего мы ждем, это сотрудничество и уважение международного права. Наши ближайшие союзники — Россия и Китай — всегда действуют по этому принципу.

— При этом в прошлом месяце в Венесуэлу прибывали российские военные специалисты…

— До 2000 года у нас была военная техника, которая зависела от технологий США. После санкций США для нас стало невозможно закупать американскую технику.

Тогда команданте Уго Чавес решил, что наилучшие технологии существуют в России. Так мы начали военное сотрудничество, включающее в себя в том числе и обмен специалистами.

Это продолжится. Мы надеемся, что скоро представители российских компаний вновь вернутся, чтобы продолжать это сотрудничество.

Венесуэла находится под угрозой военного вторжения, поэтому наше оборудование важно поддерживать в состоянии боевой готовности.