Директор по продукту Coursera Шраван Голи о том, каким станет онлайн-обучение в ближайшие 20 лет

В России дискуссия вокруг онлайн-образования разгорелась в октябре, когда ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов заявил, что его университет в ближайшие пять лет полностью откажется от традиционных лекций. В академической среде у этой реформы нашлись и принципиальные противники, и искренние сторонники. Сейчас ВШЭ является одним из вузов, сотрудничающих с Coursera, глобальным проектом в сфере массового онлайн-образования. Корреспондент “Ъ” Ксения Миронова поговорила с директором по продукту Coursera Шраваном Голи о том, заменят ли онлайн-курсы высшее образование, и о том, почему российские пользователи отстают в сфере прикладных наук и бизнес-навыков.

— В начале декабря Coursera объявила результаты анализа уровня приобретенных навыков учащимися из России в сравнении с другими странами. Оказалось, что российские пользователи хорошо владеют навыками в области технологий и науки о данных, сильны в фундаментальных дисциплинах, но отстают в сфере прикладных наук и бизнес-навыков. Есть ли у этого какое-то объяснение?

— Во всем мире ценят российских математиков, программистов, разработчиков, ученых именно благодаря фундаментальности образования в России, инженерному мышлению, желанию разобраться в теме максимально глубоко. Что касается средних баллов в прикладных сферах и бизнесе, то это говорит лишь о том, насколько новые эти дисциплины для большинства.

— Coursera и ее исследование сейчас интересны России в первую очередь в связи с дискуссией об отказе университетов от аудиторных лекций в пользу онлайн-курсов. Первым об отказе от очных лекций заявил именно ректор ВШЭ, которая тесно сотрудничает с Coursera. Как вы считаете, готовы ли уже университеты перейти на видеообучение?

— Как уже зафиксировано статистически, скорость прогресса существенно превышает ту скорость, с помощью которой человек может адаптироваться к этому прогрессу.

По некоторым расчетам мы знаем, что 50% рабочих мест в ближайшем будущем в большинстве крупных экономик, включая и российскую, будет автоматизировано.

Мы знаем, что 300 млн молодых людей — это то, что составит рабочую силу в ближайшие десять лет. Эти 300 млн — огромная популяция, и понятно, что система высшего образования должна изменяться под то, чтобы соответствовать этому притоку и запросу. Необходимо менять систему образования так, чтобы она помогала людям учиться и наращивать навыки, необходимые для тех рабочих мест, которые существуют в современном мире. Мы также знаем, что только 40% людей на сегодняшний день имеют образование, релевантное для их работы. Если мы будем опираться только на существующие сейчас образовательные модели, мы не сможем отвечать на масштабные вызовы, которые перед нами стоят на рынке трудоустройства. Мне кажется, что система онлайн-образования должна быть максимально доступна и полезна для рабочего населения и для тех, кто выйдет на рынок в ближайшие десять лет.

К этому можно прийти, если не только университеты, но и компании будут участвовать в образовательном процессе и создавать обучающий контент, с помощью которого можно получить знания и навыки, релевантные современному рынку труда.

Например, у Coursera есть ряд индустриальных партнеров в Америке — компаний, которые создают образовательный контент на платформе. Среди них Google, и в этом году он запустил на платформе образовательную программу для ИТ-специалистов — Google IT Support. Когда учащиеся завершают серию курсов и получают сертификат, у них есть возможность быть трудоустроенными рядом компаний, включая, конечно, Google. Так вы получаете систему, в которой есть профессиональный контент, и на выходе человек трудоустраивается там, где его с этим освоенным материалом уже ждут. Работодатели ищут тех, кто сертифицирован в тех областях, которые им требуются.

— Есть ли запрос на подобное сотрудничество от российских компаний, а не только от университетов?

— В России мы работаем со Сбербанком и «Яндексом», которые уже создали образовательный контент на нашей платформе. «Яндекс» уже использует Coursera для создания пула сотрудников. В России 800 тыс. пользователей, зарегистрированных на Coursera, и сперва сотрудников будут искать среди них. Это поможет работодателю — в этом пуле можно будет проследить образовательные и квалификационные тенденции, а также увидеть пробелы в образовании соискателя, которые надо закрыть в быстрые сроки. Я родился в Индии и заканчивал там бакалавриат по информационным технологиям и инженерии, а затем учился в магистратуре в США, где у меня была стипендия от компании, что дало мне возможность поработать в этой отрасли и понять, какие навыки у меня есть благодаря университетскому образованию, а какие отсутствуют. Это было в 1990-е годы, но меня радует, что сейчас все больше университетов работает в партнерстве с предприятиями.

— Coursera выдает сертификаты по окончании курса, однако сейчас в России этот сертификат могут рассмотреть максимум как дополнение к диплому о высшем образовании. Могут ли однажды сертификаты о курсах полностью заменить дипломы? Может, компании вроде «Яндекса» к этому и готовы, но большинство работодателей — нет.

— Мы не ставим перед собой задачи заменить что-то уже существующее, мы хотим улучшить уже существующее совместной работой. Мы стараемся создать и простимулировать взаимодействие учащихся и работодателей.

Мне представляется, что в будущем эта сертификация будет модульной. Самой высокой точкой будет диплом или степень о высшем образовании, который дает знак работодателю, сигнал о качестве. А платформа вроде нашей будет нужна, чтобы усилить навыки и компетенции и подтвердить их уже в отдельных единичных дисциплинах. Речь идет не только об узкоспециализированных навыках, но и о «мягких навыках», таких как искусство публичного выступления, лидерские качества, управление, взаимодействие, навыки социального типа.

—Для сертификации в части университетов Coursera проводит финальный экзамен после прохождения курса посредством веб-камеры. С одной стороны, это очень удобная система, можно сдавать экзамен, находясь в любой точке мира. С другой стороны, если мы говорим о том, чтобы предъявлять диплом онлайн-курсов работодателю, уровень проверки должен быть очень высоким, чтобы завоевать доверие работодателя к подобной сертификации. Как избежать обмана и доказать работодателю глубину знания соискателя?

— Сейчас есть компании, которые ведут онлайн-оценку — когда нужно оценить знания специалиста, обращаются к их услугам и их программному обеспечению. Оно разработано таким образом, чтобы оценивать, как человек двигается, сидя перед компьютером, как разговаривает, как взаимодействует с заданием у него на экране. На основании этого наблюдения получается определить поведенческие паттерны, например, чтобы оценить, нет ли тут жульничества.

Что касается оценки глубины определенных навыков, сертификат хорошего вуза — это уже знак, но работодателю стоит также обращать внимание и на программу, которую предлагал этот вуз. Кроме того, сейчас есть инструменты, помогающие работодателю оценить весь кадровый состав предприятия и понять, как он сопоставляется с требованиями отрасли, достаточен ли уровень владения нужными навыками у сотрудников по сравнению с конкурентами. С точки зрения образовательных учреждений необходимо соотносить предлагаемые услуги с навыками, которые будут возникать в будущем, а не только сейчас.

— Каким вы видите онлайн-образование через 15–20 лет? Не повлияет ли оно на небольшие региональные университеты, которые совсем потеряют стимул развиваться, если ведущие вузы будут предоставлять свой контент?

— Возьмем, к примеру, журналистику — за последние 10–15 лет эта сфера претерпела невероятную трансформацию, журналистам пришлось пересмотреть подход к работе, так как изменились каналы передачи информации. Произойдет эволюция и в онлайн-образовании. Вопрос, как мы на нее среагируем,— я думаю, что онлайн-образование должно, наоборот, простимулировать университеты.

400 млн людей потеряют работу из-за автоматизации, но 300 млн новых придут на рынок труда.

Это огромная возможность, в том числе и для университетов, но они должны пересмотреть свою роль на образовательном рынке. Думаю, что все станет более «навыкоцентрично». Все образование, а не только онлайн, должно стать более ориентированным на карьеру

Беседовала Ксения Миронова