Побежал навстречу
Уникальная операция на позвоночнике пятилетнего ребенка
Андрюша Боднарь до операции уже почти не ходил — сидел в кресле-каталке или на руках у мамы. У него редкое врожденное искривление позвоночника: в верхней части он делал петлю. Проблему следовало решать срочно, иначе Андрюше грозил паралич ног. Требовалась сложная операция: реконструкция позвоночника и установка специальной металлоконструкции. Таких операций в России прежде не делали. И вот она позади.
Операции на позвоночнике теоретически оплачивает государство. Есть квота — 90 тыс. руб. на металлоконструкцию. Но вне зависимости от сложности операции и возраста пациента. Между тем именно тяжесть патологии и возраст определяют число элементов, необходимых для Андрюшиной операции. Специальных винтов может понадобиться три десятка. Специальных стержней может понадобиться три. Все это из титана. За 90 тыс. можно поставить металлоконструкцию такого качества, что ребенку со сложной патологией придется менять сломанные винты и стержни и вместо одной операции пережить несколько.
— Очередь на госквоту по этому диагнозу около двух лет,— говорит Андрюшин врач Сергей Колесов, заведующий отделением патологии позвоночника Национального медицинского исследовательского центра травматологии и ортопедии имени Н. Н. Приорова.— К тому же Андрюшин случай необычный, и он куда дороже госквоты.
То есть из-за крайне тяжелой деформации и маленького роста стандартные имплантаты не годились. Требовалась лучшая в мире конструкция, самой полной комплектации.
Официальный диагноз Андрюши звучал так: врожденный кифоз грудного отдела позвоночника на фоне множественных аномалий развития позвоночника со стенозом позвоночного канала и нижним парапарезом. Позвоночник Андрюши в верхней части делал петлю и внутри был почти полым. Как крепить металлоконструкцию к такому позвоночнику, было непонятно.
Сергей Колесов — один из пяти российских вертебрологов, входящих в SRS (Scoliosis Research Society), ассоциацию лучших вертебрологов мира. Вступить в эту закрытую профессиональную организацию можно лишь после нескольких лет кандидатства и при наличии трех-четырех рекомендаций от коллег. Помимо Колесова в SRS от России входят Михаил Михайловский из Новосибирска, Сергей Млявых из Нижнего Новгорода, Андрей Бакланов из Салавата и Дмитрий Пташников из Петербурга.
Андрюшины родители обратились к нам, в Русфонд, и мы довольно быстро собрали необходимые 1 681 367 руб. Я приезжал к хирургу за неделю до операции. Сергей Колесов показывал 3D-модель Андрюшиного позвоночника в реальную величину. Петля, казалось, нарушала все физические законы.
Тогда-то я познакомился и с Андрюшей. Его готовили к операции. Мальчика все в больнице сразу полюбили — за открытую улыбку и веселый нрав. Андрюша был очень маленький: позвоночник стягивал, не давал развернуться пружине возраста, не позволял накопить силу мышц и ходить.
Сделали операцию. Она, по словам доктора, оказалась даже сложнее, чем он предполагал. Спустя три месяца родители привезли Андрюшу на осмотр. Доктор Колесов вышел встретить семью. И Андрюша побежал ему навстречу. Доктор застыл от удивления.
Андрюшина мама Марина не может сдержать слез:
— Мне не верится, что совсем недавно Андрюша еле шевелил левой ножкой. А сейчас уже ходит.
В мае доктор Колесов готовится к встрече в Петербурге с ведущими вертебрологами мира, заодно там обсудит дальнейший план наблюдения и лечения мальчика. Теперь они пойдут по жизни вместе — Андрюша и его доктор, Сергей Васильевич Колесов.