скептик

""Минск" не работает и работать не будет",— считает один из ведущих немецких специалистов по Восточной Европе, Райнхард Везер, политический редактор газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung.

Ежедневные отчеты Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине фиксируют постоянное возвратно-поступательное движение: количество нарушений режима прекращения огня по сравнению с предшествующим днем то растет, то снижается. О какой-то определенной направленности говорить не приходится, налицо практически неизменная волнообразная динамика с редкими скачками вверх и вниз. Политическая ситуация вокруг конфликта на востоке Украины на излете четвертого года войны под стать ситуации на ее полях: моменты нарастающей напряженности чередуются с сигналами деэскалации. Впрочем, есть и отличие: колебания стали сильнее, после того как российский президент Владимир Путин в сентябре прошлого года предложил миссию ООН в Донбассе.

Таким образом, впервые со времени переговоров в Минске в феврале 2015 года всерьез прозвучало предложение, не закрепленное в соглашениях, достигнутых "нормандским форматом" в составе Германии, Франции, Украины и России. После временного застоя, который заполнялся исключительно спорами об истолковании неточного во многих пунктах минского документа, казалось, открылась возможность если не к разрешению конфликта, то хотя бы к улучшению ситуации с безопасностью, а значит, и положения людей в зоне боевых действий. Само предложение относительно миссии ООН было не новым — новым и неожиданным было лишь то, что оно поступило из Москвы, до этого не желавшей слышать о миротворцах ООН.

Надежды, пробужденные инициативой Владимира Путина, не сбылись. Переговоры о мандате миссии ООН превратились лишь во второй театр дипломатической позиционной войны между Москвой, с одной стороны, и Западом и Украиной — с другой. Обмен пленными между Украиной и так называемыми сепаратистами в конце декабря и другие потенциально позитивные сигналы затухли без дальнейших последствий.

То же самое относится пока что и к тем событиям, которые могли бы привести к дестабилизации или эскалации. В последние месяцы они тоже имели место, например переворот в Луганской народной республике, отзыв российских офицеров из российско-украинского Совместного центра по координации и контролю (СЦКК), объявление о поставках Штатами оружия Украине и, наконец, принятие в конце января украинской Радой закона о реинтеграции оккупированных территорий. Но за всем тем, что происходило в прошедшие месяцы, никаких реальных изменений ни к лучшему, ни к худшему не последовало.

Главную причину этого следует искать в Москве. Российское руководство в 2014 году принесло войну на территорию Украины, и оно же является единственной стороной конфликта, в чьих руках эту войну остановить. Однако продолжающаяся военная и экономическая поддержка так называемых народных республик — ДНР и ЛНР — показывает, что Кремль хочет сохранить конфликт. Для него Донбасс — суть средство, позволяющее и впредь влиять на ситуацию на Украине. В настоящий момент влиять исключительно опосредованно — через существенные политические, экономические, социальные и психологические издержки гноящейся раны войны для Украины. Если украинские выборы в 2019 году приведут к еще более туманным или к принципиально иным соотношениям сил во власти, Донбасс может и вовсе вновь стать рычагом для более прямого российского воздействия на политику в Киеве.

Украинские политики все лучше приспосабливаются к положению в Донбассе, изменить которое они все равно не в силах

С другой стороны, российское руководство сейчас тоже не заинтересовано в эскалации на востоке Украины. Первое в свете события, успех которого крайне важен для Владимира Путина и его окружения: чемпионат мира по футболу пройдет в июне--июле текущего года. Любое обострение ситуации ляжет густой тенью на престижный проект, а в экстремальном случае и вовсе поставит его под вопрос. Второе, совершенно бесспорно, то, что Евросоюзу по мере увеличения продолжительности конфликта становится все труднее сохранять единство позиции по вопросу о санкциях. Интенсификация военных действий, вероятно, позволила бы ЕС вновь сплотить ряды. Так зачем российскому руководству способствовать этому?

Украинские политики со своей стороны тоже все лучше приспосабливаются к положению в Донбассе, изменить которое они все равно не в силах. Для президента Петра Порошенко и других олигархов продолжающаяся война служит оправданием стремлению затормозить или даже обратить вспять реформы юстиции, могущие стать помехой для их власти и для их бизнеса. Вместе с тем война, как в старые времена, позволяет делать хороший бизнес на стыке государства и собственных карманов, причем его нетрудно подать под патриотическим соусом: нуждами армии можно оправдывать существенные расходы. Для будущего Украины от такого сползания к старым шаблонам сегодня исходит опасность, как минимум не меньшая, чем связанная с ежедневными перестрелками на восточном фронте.

Но интерес к сохранению статус-кво, присутствующий с обеих сторон, не имеет ничего общего со стабильностью. Все стороны формально еще продолжают придерживаться минских соглашений от февраля 2015 года, поскольку ничего другого у них нет. Но всем понятно, что эти соглашения не работают и работать не будут, пока не произойдет изменений в российской позиции.

Единственная заслуга минских соглашений, которую, однако, не стоит недооценивать, заключается в том, что они остановили открытую войну. Но с тех пор прогресса в реализации этих соглашений практически не было. Ни положения относительно отвода тяжелых вооружений от линии фронта, ни политические составляющие не были выполнены даже в первом приближении.

В той мере, в которой текст трехлетней давности рассматривается сторонами конфликта исключительно как мертвый документ, усиливается опасность новой эскалации — даже притом, что это не входит в намерения самих сторон конфликта. Один из факторов риска — бизнес-интересы и борьба за власть между преступными группировками, с самого начала игравшими в "народных республиках" большую роль. Однако локальный инцидент может превратиться в более масштабный пожар и под воздействием случайностей, недоразумений или ошибочных оценок, тем более что с отзывом российских офицеров из СЦКК прямого канала коммуникации не стало. Ежедневное возвратно-поступательное движение в количестве происшествий в Донбассе быстро может перерасти в большую волную насилия.