на ярмарке Russian Art & Antique Fair

В московском Манеже дебютировала ярмарка Russian Art & Antique Fair, которая будет открыта до 18 февраля. Игорь Гребельников обнаружил на ней очень качественно отобранные произведения русской живописи и декоративно-прикладного искусства.

Сравнений новой ярмарки с Антикварным салоном в ЦДХ не избежать: у них общая тематика и один организатор — компания «Экспо-парк». Однако, судя по английскому названию, Russian Art & Antique Fair (RA&AF) взыскует иных сопоставлений — может, с брюссельской ярмаркой BRAFA (с логотипом которой у аббревиатуры московской очевидное сходство) или с маастрихтской TEFAF. К этим почтенным антикварным форумам, год от года демонстрирующим все более благородную выправку, уже проложили маршруты те коллекционеры, для которых стенды салонов ЦДХ, проводимых дважды в год, стали мелковаты (многие из них и правда своим ассортиментом больше напоминают лавки старьевщиков). А теперь и некоторые галереи перебрались с этих салонов на новую московскую ярмарку — осталось только вернуть клиентуру.

В последние годы на это же были направлены и реформаторские усилия устроителей европейских ярмарок. Одного лишь декларируемого качества предлагаемых произведений, пусть даже и подкрепленного ворохом экспертиз, стало явно недостаточно для того, чтобы привлечь новую публику. Ярмарки всерьез озаботились имиджем: расширили программы, добавив сильные тематические разделы, избавились от флера нафталина, пустив в свои ряды продавцов современного искусства; галереи стали представлять себя более затейливо. На стендах тон задают не шпалерные развески и не имитации меблированных комнат с картинами, часами, фарфором, а куда более изысканные сочетания — например, античной скульптуры и черно-белой фотографии 1930-х годов.

Похоже, в том же направлении намерена развиваться и московская ярмарка. Это видно хотя бы по выбору места проведения: Манеж — самая престижная (и дорогая) выставочная площадка Москвы. Гендиректор «Экспо-парка» Василий Бычков говорит, что изначально ярмарку думали назвать «Первые имена», имея в виду высокий статус галерей и качество произведений, но благо сошлись на более корректной формулировке. Результаты «прополки» антикварных рядов очевидны: на RA&AF в пять раз меньше участников, чем в салонах, проводимых в ЦДХ. К рядам галерей добавились стенды частных коллекционеров — как известных вроде Михаила Суслова, вице-президента Ассоциации антикваров и Гильдии оценщиков, так и анонимных (что, конечно, выглядит довольно странно). Правда, неназванных участников легко можно застать рядом со своим товаром и при взаимной заинтересованности познакомиться.

Уже с первых шагов по ярмарке вас может качнуть от марин Айвазовского, но и среди них есть выдающиеся образцы. Антиквары стремятся произвести впечатление, показывая редкие или ранее не демонстрировавшиеся работы, вполне достойные музейных экспозиций. Как, например, большого размера изумительный по качеству и сохранности романтический пейзаж Федора Матвеева «Лаго Маджоре» (1812) на стенде коллекции Михаила Суслова, или «Вид Венеции» Александра Мордвинова, или «Элегия» Николая Сергеева (обе работы — из галереи «Альтруист»). На этикетке к последней — убедительный провенанс: с выставки в Императорской академии искусства в 1888 году ее приобрел император Александр III для Гатчинского дворца. Там этот томный русский пейзаж и провисел до 1927 года, пока советские искусствоведы не списали его в антиквариат.

Из-за желания «себя показать» и дороговизны выставочных площадей многие экспозиции вышли слишком плотными, в них буквально не развернуться. Зато на ярмарке можно встретить работы едва ли не всех значимых русских художников, хотя и сильно разнящиеся по качеству. Мизерно мало произведений авангарда, но тем отраднее присутствие, скажем, коллекции редких конструктивистских плакатов на стенде Аукционного дома №1, ее удачно дополняет серия графических портретов рабочих 1930-х годов Василия Литко. Советский период вообще представлен щедро, причем произведениями как официального, так и неофициального искусства. Встречаются и неожиданные экспонаты, свидетельствующие о причудах вкуса собирателей, как, например, портреты Сталина на декоративных тарелках. Апогей китча — большая ваза в стиле императорского фарфора с изображением ныне действующего президента России, бодро шагающего на фоне Невы со старинными лодками и парусниками. Ваза продается в паре с аналогичной, изображающей Петра I, на стенде художественной мастерской Лады Быстрицкой.

Явно с оглядкой на BRAFA нынешняя ярмарка активно взялась за современное искусство: оно есть на стендах галерей, но главным образом сосредоточено в проекте Living Together, компромиссной подборке работ российских и зарубежных художников, местами явно стремящейся зацепить тех, кто пришел за классическим пейзажем или натюрмортом.

Один из немногих зарубежных участников — миланская галерея Altomani & Sons привезла работы итальянских и голландских мастеров периода Ренессанса и барокко. Самые ранние — начала XVI века. Среди них — безупречной сохранности и отличного провенанса складной переносной алтарь с изображением святой Екатерины Сиенской, написанный Мастером деи Кассони Кампана в 1520 году.

Украшением ярмарки и чем-то вроде наглядного пособия по тому, как нужно правильно выбирать работы, выглядит кураторский проект «История одной коллекции»: это подборка произведений русского искусства, где работы разных эпох — от романтизма до соцреализма — гармонично дополняют друг друга в воображаемом частном интерьере. Но, пожалуй, самым неожиданным и эффектным проектом RA&AF стала выставка обуви и кутюрных платьев эпохи ар-деко из коллекции Назима Мустафаева. Его собрание обуви насчитывает около 2,5 тыс. пар и охватывает период от XVII века до туфель по эскизам Захи Хадид. Позже к нему добавились и платья — судя по выставленным экспонатам, подлинные шедевры портновского искусства. В этом увлечении, а вовсе не в инвестиционной выгоде вообще вся суть коллекционерского азарта, подлинной страсти, которую в идеале и должны распалять подобные ярмарки.