Наталья Таубина о введении "презумпции доверия" в закон "О полиции": "Любой полицейский, поступая на службу, проходя аттестацию, уже получает доверие со стороны государства, в том числе разрешение на применение насилия в рамках закона со всеми остальными ответственностями. Но введение этой нормы в закон — это некая декларация, сигнал обществу, сотрудникам полиции, что если раньше вы с точки зрения аттестации понимали, что государство вам доверяет и оружие, и применение спецсредств и спецсилы, то теперь мы еще и в Федеральном законе это пропишем, чтобы и граждане тоже понимали, что вы наделены властью, наделены возможностями меры принуждения. Мы в фонде "Общественный вердикт" работаем со случаями в первую очередь незаконного насилия со стороны сотрудников полиции. И когда такая норма, как "презумпция доверия", защита со стороны государства, будучи даже декларативной, не прописанной никакими регламентами, дополнительными обязательствами со стороны государства, будет в законе, то для тех же самых следователей это будет некий сигнал. Нам и сейчас-то с большим трудом удается добиться возбуждения уголовных дел, доведения их до суда и привлечения к ответственности сотрудников, совершивших преступления в виде превышения должностных полномочий с применением насилия, то дальше это будет еще хуже. Я воспринимаю эту декларацию именно как сигнал".

О балансе между полномочиями и ответственностью полицейских: "В этом законопроекте есть ряд пунктов, которые расширяют полномочия полицейских и еще в больших ситуациях позволяют применять и спецсредства, и оружие, и проникать в жилище, и вскрывать транспортные средства, но ничего в этом законе дополнительного нет про контроль и ответственность. Есть какие-то контрольные механизмы, которые существуют до сих пор, но с точки зрения элементарного баланса, если вы расширяете полномочия в ситуации, когда с контролем и так не все в порядке, то надо думать и о каких-то контрмерах, связанных с контролем, чтобы это расширение полномочий не привело к черт знает чему".

О неясности формулировок в новом законе: "Существует такой феномен, как преступность, и с этим феноменом надо бороться, и общество должно быть защищено от этого. Соответственно, полиция стоит на страже и должна обладать полномочиями для того, чтобы эффективно бороться с преступностью, эффективно пресекать, если преступления совершаются, и эти полномочия связаны и с применением насилия. Но это должна быть хорошо подготовленная полиция, должны работать эффективные механизмы контроля за этой полицией, и должен работать институт неотвратимости наказания, если ты делаешь что-то в нарушение законодательства. Если взять этот законопроект, там в ряде положений меняется формулировка с "есть данные" о том-то, и дальше полицейскому можно что-то делать, на "есть основания полагать". Это настолько размытая формулировка... В ситуации, когда надо за секунду принимать решения, как себя вести, и где взять эти "основания полагать", как он дальше будут эти "основания полагать" доказывать? Были ли основания полагать, что в транспортном средстве находится что-то незаконное, или не было этих оснований полагать? Это проблема неподготовленности сотрудников, с одной стороны, а дальше это уже проблема граждан, которые не согласны, например, будут с тем, что мое транспортное средство было вскрыто на этом самом "основании полагать". И если раньше в формулировке были "данные", с ней можно было как-то в судах и путем жалоб работать, а с "основаниями полагать" как работать? Как доказать, какие были мысли?"

О том, как предотвратить "оранжевую революцию" в России: "Если страх "оранжевой революции" действительно присутствует во властных кругах, надо с ним бороться не путем усиления силовых ведомств, не путем предоставления им дополнительных возможностей на применение сил и каких-то мер принуждения, а взять простой социальный вопрос, связанный со здравоохранением. Если со здравоохранением проблем никаких не будет, и граждане смогут получать ту медицинскую помощь, за которую они постоянно отчисляют свои налоги, то намного сложнее будет ожидать, что они выйдут на улицы".