30-летие Фонда Cartier

Алексей Пантыкин

В этом году исполнилось тридцать лет Фонду современного искусства Cartier (Fondation Cartier pour l'art contemporain) — первой в своем роде организации Франции, покровительствующей современному искусству, которая была основана частной корпорацией. На счету фонда значится уже более 150 выставок, внушительное собрание, включающее почти 1600 единиц хранения, сотрудничество с сотнями известных художников, дизайнеров, ученых и музыкантов, поиски и открытие новых имен. Эта новаторская для середины 1980-х концепция поддержки современного искусства, не ущемляющая творческой свободы художника, способствующая как диалогу между самими создателями, так и представлению их широкой публике, подала отличный пример многим крупным домам и маркам.

Тогдашнего президента Cartier International и страстного коллекционера Алена Доминика Перрена натолкнул на эту идею его приятель известный французский скульптор Сезар. "Ты хочешь создать организацию, защищающую художников от подделок? — сказал он ему.— Зря теряешь время. Лучше бы ты вкладывал деньги в искусство, а не тратил их на юристов. Правильная организация выставок — вот чего так не хватает сейчас художникам".

Сезар обратил внимание Перрена на поместье Монсель в местечке Жуи-ан-Жоза недалеко от Версаля, где и разместились первые экспонаты фонда. Так было положено начало первому проекту корпоративной поддержки художников, на опыте которого в 1987 году родился закон о патронаже искусства.

В течение первых лет вырабатывались принципы и критерии сотрудничества с художниками. В это же время складывался и коллектив, который остается почти неизменным до сих пор. Всего около тридцати человек и среди них — Грация Куарони, итальянский арт-критик и историк искусства, с 1991 года работающая в фонде и организовавшая здесь полсотни выставок. "Идея создания Фонда Cartier,— говорит Куарони,— в первую очередь связана с имиджем и ценностями дома Cartier, который ассоциируется с современностью, новаторством, превосходным качеством". Президент Cartier и сам дом хотели внести свою лепту в современное искусство. Но Cartier было не так интересно спонсировать музеи и галереи, как обзавестись собственным выставочным пространством с уникальной концепцией, отличной от других и идентифицируемой именно как Фонд Cartier.

Устав фонда определяет, что все, что связывает его с домом Cartier,— это имя. Получая финансовую поддержку от марки, он тем не менее остается независимым, а его обширная коллекция находится полностью в его собственном распоряжении под покровительством Fondation de France.

Ален Доминик Перрен, остающийся президентом основанного им фонда, рассказывает: "Мы в этом деле пионеры, придумавшие проект, который связал бренд и искусство. Еще важнее — сугубо профессиональное отношение к делу. Я не вмешиваюсь в художественный выбор комитета. Да, я патрон, и у меня есть право вето. Но и я, и дом Cartier скорее гаранты и покровители фонда, обеспечивающие его деятельность".

Другое жесткое правило устава гласит, что художники, выставляющиеся в фонде, никогда впредь не будут привлекаться к сотрудничеству с ювелирной маркой Cartier. "Не стоит путать меценатство с бизнесом! — говорил Перрен.— Это вульгарно! Дом Cartier сам по себе абсолютно самодостаточен".

В начале 1990-х возникла потребность в отдельном здании, где бы разместилась коллекция и устраивались выставки. Проект был создан архитектором Жаном Нувелем. Художественные и технические характеристики нового музея, открытие которого состоялось в 1994 году, вполне соответствовали авангардному наполнению его хранилищ. Для него было выбрано место на бульваре Распай на левом берегу Сены, где когда-то стоял дом, в котором жил Шатобриан. Перед фасадом до сих пор высится ливанский кедр, посаженный поэтом почти двести лет назад. Прозрачное здание, сделанное из стекла и стали, почти растворяется в пространстве, отражая и преломляя в своих поверхностях небо, облака и окружающий сад. Шестнадцать этажей фонда, восемь из которых находятся под землей, включают в себя офисы, помещения для выставок, места для хранения экспонатов. Внутри выставочное пространство может модифицироваться и даже соединяться с прилегающим садом. "По желанию художник сам может сформировать среду для демонстрации своих работ, как это сделал в 2000 году Томас Деманд, приехавший с архитектором, который создал для него отдельный проект внутри экспозиции,— рассказывает Грация Куарони.— Мы предоставляем художникам полную свободу в освоении этого непростого пространства. Это ни в коем случае не борьба с архитектурой, а диалог. Зачастую художники находят куда более интересные решения, чем кураторы, проработавшие здесь уже два десятка лет".

Переезд в город, где по соседству расположены Лувр, Орсе и Центр Помпиду, заставил бороться за зрителя. Новое здание могло отныне функционировать как полноценный музей — с часами работы и входными билетами, доступный не только для специалистов по современному искусству или клиентов Cartier, а именно для широкой публики.

Главный принцип выставочных программ, проводимых фондом,— это безусловная творческая свобода, предоставляемая художнику вне зависимости от его известности. Сотрудничество с начинающими авторами только поощряется, так же как и многопрофильный и междисциплинарный подход, объединяющий все: от изобразительного искусства, фотографии, видеоарта, музыки до научно-технических и социальных тем. Это касается в равной степени как сборных выставок, так и тематических экспозиций, для которых авторы создают работы специально.

"Курируя ту или иную выставку, мы встречаемся с художниками, обсуждаем концепцию, оказываем интеллектуальную, финансовую и техническую поддержку в процессе создания работы. После представления ее на выставке мы приобретаем вещь в свою коллекцию",— объясняет Куарони.

Примером такого подхода может служить выставка Issey Miyake Making Things, прошедшая в 1998 году и посвященная творчеству японского дизайнера. Над ее концепцией не один год трудились сотрудники фонда совместно с домом Issey Miyake, скрупулезно отбирались модели одежды, продумывалась сценография и строились декорации. А в 2011 году состоялась выставка Mathematics: a beautiful elsewhere, которой предшествовал круглый стол с участием групп художников и математиков. Задачей было визуализировать дух и философию науки. Здесь было много видеоинсталляций, слайдов, действующих механических моделей и роботов, что не очень привычно для выставок фонда. В разные годы в фонде давали живые концерты The Velvet Underground и Патти Смит.

Здесь в 1995 году состоялась премьера четвертого фильма Мэтью Барни из серии "Кремастер". Кураторы фонда открыли для европейцев знаменитого японца Такэси Китано, чье изобразительное искусство оказалось смешным и почти по-детски наивным в противоположность меланхоличности и жестокости его фильмов. Именно в стенах фонда в 2002 году прошла первая в Европе персональная выставка Такаси Мураками, в тот же год получившего предложение о сотрудничестве от Louis Vuitton. Впрочем, по его поводу у Алена Доминика Перрена есть собственное мнение: "Такие художники, как Джефф Кунс и Мураками, умудряются зарабатывать деньги, тем лучше для них, но для меня они скорее бизнесмены. Я могу точно сказать вам, что двух упомянутых художников в нашей коллекции не будет! Мне обидно за Мураками. Надоело быть свидетелями того, как искусство снисходит до аксессуаров. Мы должны помогать художникам, а не способствовать их обогащению. Деньги приходят с талантом. Но если ради них идти на компромиссы, то это уже не искусство. Разве Леонардо да Винчи или Ван Гог согласились бы, скажем, оформлять упаковку для сыра?!"

В подтверждение тому, какой популярности Фонд Cartier добился в качестве одного из лучших некоммерческих центров современного искусства мира, можно привести в пример выставку работающего в Лондоне австралийца Рона Муека. Открывшаяся в 2013 году, она состояла лишь из пяти скульптур, но до сих пор считается самой успешной в истории Фонда: ее посетило около 300 тыс. человек, сделав ее второй по посещаемости в Париже.

Прошедшая в этом году юбилейная выставка Vivid Memories, на которой было представлено около восьмисот экспонатов — своеобразное подведение итогов, так сказать собрание greatest hits — лучших произведений, заказанных и приобретенных в коллекцию фонда за тридцать лет. Здесь можно увидеть скульптуры Ричарда Артшвагера (размеры которых ему пришлось уменьшать специально для нового здания фонда), и летательный аппарат бельгийца Панамаренко, напоминающий об инженерных экспериментах великого Леонардо, и светящиеся инсталляции Иссея Мияке, и графику Мебиуса, и самолет Марка Ньюсона, работающего в области промышленного дизайна, и произведения Дэвида Хаммонса и скульптуру Рона Муека.

"Это своеобразные вехи в тридцатилетней истории фонда и всего современного искусства,— говорит Грация Куарони,— а не просто набор произведений. За каждым из них стоит история его создания, встречи с авторами, дискуссии и ожидание нового. Это не просто художники, а наши друзья и единомышленники, чьи лучшие работы мы решили выставить к юбилею. Это самая приятная часть юбилейных торжеств. И в этом нет ни капли ностальгии или музейной рутины".

На вопрос, какая же выставка считается лучшей в истории фонда, Грация Куарони с улыбкой отвечает: "Лучшая та, которая будет!"