Я наткнулась на это в районе Кингс-Кросса несколько лет назад. На подходе к вокзалу Сент-Панкрас висел плакат на русском языке. Потом я узнала, что это был креатив команды издания «Сноб» (развешивая по Лондону высказывания наших соотечественников на присущем нам языке, они вроде бы обозначали глобальный размах своего медиа-проекта) и над ним кто только не посмеялся,— а тогда я удивилась. Ну, и задержалась, чтобы прочитать, что написано.
Это была нарочито провокативная цитата из отечественного ресторанного деятеля Аркадия Новикова. Сообщал он, если в вольном пересказе, следующее: «Макдональдс» — это хороший ресторан, потому что там ты получаешь ровно ту еду, которую ожидаешь получить, это ровно тот пункт, в котором сходятся ожидания и реальность. А ведь точно, подумала я тогда, очень часто мы желаем получить даже не что-то «настолько же хорошее», а именно «ровно такое же».
Ну а новый «Шерлок» (вот мы и добрались от Кингс-Кросса до Бейкер-стрит), который многих разочаровал,— он как раз «не такой же». Не такой, как элегантный первый сезон, и даже не такой, как уже куда более глянцевый второй. То есть — он не такой, как то, к чему нас приручили.
Если честно, знатоки вполне могли ожидать, что так оно и повернется. Один из создателей «Шерлока» — Стивен Моффат — много раз признавался, что больше всего на свете ему нравится делать «Доктора Кто», ради этого он даже со Спилбергом отказался работать. Его сообщник и подельник Марк Гэтисс тоже предпочитает развлечения подобного фантасмагорического рода.
Так что неудивительно, что они в конце концов забросили и интеллектуальную игру «переведи то время в наше», и викторину «угадай рассказ» (в последнем сезоне нет ни тонких кунштюков, подобных преображению холмсовской трубки не в очевидную сигарету, а в изящный никотиновый пластырь, ни «игры в прятки» со знатоками Конан Дойля: здесь его сюжеты распознаются совсем легко) и превратили квартирку на Бейкер-стрит в эдакую волшебную капсулу борьбы со Злом. А Джона Уотсона, несмотря на не красящие его мешки под глазами,— в образцовую Спутницу сексапильного супергероя, так и норовящего стать искупительной жертвой. Это у них вообще отработанный паттерн.
Так что это действительно «другой» сериал: без сдержанной изощренности первого сезона, а наоборот, можно сказать, разудалый.
Но даже если Моффат с Гэтиссом позволяют себе летающий цирк c сербскими партизанами и ядерными кнопками, то это все равно — один из самых умных цирков в мире. Цирк, разыгрывающий главные сегодняшние фобии и фиксации,— от всеобщей тяги к своим пятнадцати минутам славы до всеобщего же страха стать «прозрачным» для соглядатая. От передового приятия любых сексуальных предпочтений до царящего сегодня представления о семье как о последнем и необходимом оплоте. От фантома «мировой закулисы», пусть в виде одного единственного монстра, дергающего правителей за ниточки, до модели британского «хорошо скрываемого патриотизма».
В том, что касается последнего, Моффат с Гэтиссом выступают с сэром Артуром Конан Дойлем в особо слаженном унисоне. Компьютерной графики может быть сколько угодно, но Англия, как ни кинь,— милая родина, и не только надругательство, но и насмешка над нею жестоко карается.
«Вы, англичане, такие одомашненные, травоядные,— издевается главный злодей последней серии небританец Чарльз Агустус Магнуссен,— все извиняетесь, все вежливо кланяетесь». «Невозможно представить себе людей более простодушных»,— предваряет его немецкий шпион фон Борк из конан-дойловского рассказа «Его последний поклон» (Магнуссен сложен из этого фон Борка и шантажиста из рассказа «Конец Чарльза Огастеса Милвертона»).
«Вы можете делать на своем острове все что угодно, никто вам и мешать не станет,— шипит Магнуссен,— нация травоядных!» Фон Борк, имевший в свое время дело не с «жителями островного государства», а с гражданами великой империи, рассуждает проницательнее: «На редкость мягкие люди, но вдруг натыкаешься на что-то твердое, решительное».
Магнуссен сардонически изрекает: «Я использую вас для тренировки, перед тем как сделать что-то в настоящей стране». Шерлок (пропустим для эффекта минут десять экранного времени) стреляет.
Нет сомнений, что настоящий (или, хорошо, подлинный) Холмс, который своего шпиона законопослушно сдал полиции, в этом теперешнего Шерлока бы одобрил. Ну и я вслед за ним одобряю. А за совпадением ожидаемого и действительного я всегда могу отправиться в соответствующее предприятие быстрого питания.