Банк России считает маловероятным выход экономики из рецессии в ближайшие три квартала, а при сохранении низких цен на нефть к устойчивому росту она перейдет лишь в 2017 году — следует из опубликованных вчера "Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики". Хорошие новости-предположения от ЦБ: инфляционная угроза уже несущественна, проблемы закредитованности бизнеса решаются сами собой, внутренний кредит восстанавливается, большой отток капитала завершается. По всей видимости, снижать ставку ЦБ будет в октябре этого года — при сохранении позитивных трендов в мировой экономике: проблему Банк России видит в ней.
Фото: Валерий Шарифулин/ТАСС
Вместе с предсказуемым сохранением ключевой ставки на прежнем уровне 11% (совет директоров ЦБ вчера решил не изменять стоимость рефинансирования) Банк России опубликовал очередной доклад о денежно-кредитной политике (ДКП). В этих документах ЦБ ежеквартально корректирует предполагаемые сценарии развития экономики на трехлетний период. Таким образом, этот доклад выступает альтернативой официальным прогнозам социально-экономического развития РФ, разрабатываемым Минэкономики в том числе для целей бюджетного процесса (о проекте последней версии прогноза "Ъ" писал 10 сентября, вчера этот документ рассматривался на совещании у премьер-министра Дмитрия Медведева в Горках).
Как и в предыдущих, в сентябрьском докладе о ДКП рассматриваются три сценария. Базовым стала версия с постоянной ценой нефти $50 за баррель до 2018 года, оптимистичный сценарий предусматривает постепенный рост стоимости Brent с $50 в 2015 году до $80 в 2018-м, пессимистичный (его ЦБ описывает в общем, почти без цифр) — со стабильной ценой всего $40 за баррель.
Ключевое отличие оптимистичного и базового сценария на 2016 год — это прогноз ЦБ смены тренда в накоплениях при переходе нефтяной цены с $50 до $60 за баррель. Если нефть начнет умеренно дорожать, предполагают аналитики Банка России, рост валовых накоплений в 2016 году составит 1,1-3,2%, а чистый экспорт почти одномоментно станет вносить отрицательный вклад в динамику ВВП — то есть произойдет практически мгновенный возврат к модели развития экономики 2010-2013 годов. Экспорт в 2017 году в этой модели восстановится до $420 млрд в год при гарантированном сохранении активного платежного баланса. Глава ЦБ Эльвира Набиуллина, отвечая на вопрос "Ъ", уточнила, что, по ее мнению, одинаково быстро в этом сценарии будет нарастать и инвестиционный, и потребительский спрос.
В этом же сценарии обеспечен и слабый рост потреблению домохозяйств в 2016 году с его последующим усилением до 2,5-3,5% в 2018 году. Особенно резко валовое накопление, по этому сценарию, вырастет в 2018 году — модель ЦБ дает предельный прирост валового накопления в 14%.
Базовый сценарий существенно пессимистичнее. В нем валовое накопление (и собственно инвестиции) прекращает падать и начинает расти в лучшем случае в 2017 году, расходы на конечное потребление домохозяйств — в 2018-м. Рост в базовом сценарии обеспечивается исключительно чистым экспортом, причем адаптация импорта и его рост будут наблюдаться не ранее 2017 года. Отсюда, собственно, в сценариях и возникает разница динамики ВВП. При цене нефти $50 за баррель ВВП в 2015 году упадет предельно на 4,4%, в 2016 году — предельно на 1% с негарантированным ростом до 1% в 2017 году и до 3% — в 2018-м. При умеренно растущей нефти ВВП в 2016 году вырастет не более чем на 0,5% (Минэкономики ждет такого же или лучшего результата уже при цене $50), в 2017 году рост составит не более 2% ВВП, в 2018-м — не более 3,5%. При цене $40 и меньше, констатирует ЦБ, ВВП в 2016 году снизится на 5% или более, то есть падение усилится,— дальнейшее развитие событий по этому сценарию ЦБ публично не описывает.
Из хороших новостей от ЦБ: несмотря на то что августовский девальвационный шок повысил инфляционные ожидания, у Банка России нет сомнений в том, что спад в экономике победил инфляцию: цель в 4% роста индекса потребительских цен сохраняется и, по прогнозам ЦБ, будет достигнута в ранее заявленные сроки. Мало того, воздействие августовской девальвации на инфляцию (эффект переноса валютного курса на цены) будет примерно вдвое слабее, чем у девальвации начала года. Вклад ослабления рубля в инфляцию госпожа Набиуллина оценила в 2 процентных пункта, из-за чего прогноз инфляции на конец года увеличен до 12-13% годовых.
Ситуацию в экономике ЦБ видит теперь как сочетание структурного и циклического спадов. При этом проблемой команде Эльвиры Набиуллиной представляется то, что породило обвал на рынке нефти в конце этого лета — трудности Китая, снижение прогнозов роста для развивающихся стран и возможность перетока капитала с развивающихся на развитые рынки с последующим ослаблением мирового роста. Адаптация к неопределенности, впрочем, идет довольно быстро — так, госпожа Набиуллина заявила, что на 1 сентября прирост кредита со снятием эффекта валютной переоценки составил 1,4 процентного пункта, прирост денежной массы (агрегат М2) — 7,8% в годовом измерении.
ЦБ уже уверенно видит эффект импортозамещения в "инвестиционно неемких секторах экономики" (для инвестиционно емких, очевидно, проблема заключается в секторальных санкциях). Кроме того, с удовлетворением констатируется снижение частного внешнего долга. Делевереджинг (снижение доли заемных средств) в экономике РФ продолжается — пусть и принудительно, проблема обслуживания долговой нагрузки, по оценкам Банка России, постепенно будет уходить. Кроме того, оценки платежного баланса (с сентября этого года ЦБ переходит к их ежемесячному расчету, ранее они были ежеквартальными) показывают, что уже к осени 2015 года характер оттока поменялся. Как заявила госпожа Набиуллина, отток теперь не сопровождается ростом объемов иностранных активов российских игроков, что, очевидно, демонстрирует погашение корпоративного долга. Из этого ЦБ делает вывод о том, что рубль все меньше зависит от состояния платежного баланса, и на него теперь сильнее влияют нефтяные цены. По оценкам доклада о ДКП, чистый отток по капитальному счету в 2016-2018 годах сохранится в пределах $65 млрд в год.
В свою очередь, в базовом сценарии объем международных резервов ЦБ составит порядка $350 млрд до 2019 года, в оптимистичном — растет с текущих $368 млрд (с падением до конца года до $353 млрд) за три года почти до $400 млрд. Очевидно, из этого следует, что без роста цен на нефть Банк России не будет пополнять резервы — хотя и не отказывается от своей программы скупки долларов на рынке по возможности и не намерен принимать каких-либо мер против ослабления курса при цене нефти $50 за баррель. "Возможен рост резервов в оптимистическом сценарии",— заявила вчера глава ЦБ.
Отметим, что довольно разнообразная и подробная статистика ЦБ по ситуации с ликвидностью (в том числе структурному дефициту ликвидности, практически преодоленному), по параметрам операций репо и по другим инструментам рефинансирования показывает, что для практически любого сценария, кроме ультракризисного, ЦБ уже успел нейтрализовать большую часть угроз банковскому сектору. По состоянию на 1 сентября, несмотря на довольно нервное состояние рынков, ситуация сильно лучше, чем на весну или на начало лета 2015 года. Снижение банковских рисков, впрочем, не сокращает рисков промышленности — и рисков нового политического давления на ЦБ. У регулятора, вероятно, будут все основания для продолжения плавного снижения ключевой ставки в октябре, однако чем дальше, тем громче будут звучать требования промышленников по удешевлению кредита в ущерб макростабильности. Это будет происходить как раз в разгар предсказанной ЦБ рецессии — по мнению команды Эльвиры Набиуллиной, ранее второго полугодия 2016 года спад ВВП не закончится.