1 мая в прокат выходит новый блокбастер "Александр. Невская битва", в котором рассказывается о борьбе князя с олигархами. Историк Евгений Понасенков предлагает менее художественную версию баталии.
Чтобы читатель не потонул в красивых и муторных словесах, я сразу хочу сфокусировать внимание на сути: чем более историческое событие отдалено от нас временем, тем больше оно обрастает выдумками, которые год за годом растут, словно снежная лавина. В этой ситуации единственный способ обрести реальность — вернуться к первоисточнику.
Надо сказать, что письменные документы, рассказывающие о событиях XIII века на Руси, весьма и весьма скудны. По сообщениям информагентств, сценарист фильма (снятого на средства Агентства по культуре и кинематографии) Владимир Вардунас изучил "более ста летописей, статей и монографий по истории России". Это утверждение выглядит по крайней мере сомнительным, учитывая тот известный историкам факт, что о Невской битве 1240 года повествуется лишь в одной-единственной Новгородской первой летописи, причем весьма коротко и туманно. Сообщается следующее: на кораблях пришли свеи и муромане (их принято считать шведами и финнами), встали лагерем на Неве в устье Ижоры, до Новгорода дошли слухи, что они идут к Ладоге, после чего князь Александр напал на них и победил. Причем в стане противника был убит воевода Спиридон, а "новгородцев погибло: Костянтин Луготиниц, Гюрята Пинещинич, Намест, Дрочило Нездылов, сын кожевника, а всего 20 мужей с ладожанами или меньше". И это все. Ни целей, ни числа противника, ни подробностей боя — ничего.
Однако ученых настораживает другое: две летописи того же периода (Лаврентьевская и Ипатьевская) о победе Александра ничего не сообщают. Под 1240 годом значатся только два события: рождение у отца Александра князя Ярослава дочери Марии и взятие Киева татарами. Неужели тема рождения очередного отпрыска князя важнее, чем победа его сына над иноземцами? Еще больше вопросов вызывает полное молчание шведских хроник, которые так дотошно регистрируют даже самые мелкие стычки, включая проигранные.
Только в написанном через полтора века (!) церковном житии уже объявленного святым Александра появляются некоторые подробности сражения. Но подробности эти кажутся совершенно нелепыми: начиная с того, что шведами предводительствовал король (который появился в этой стране только в 1250 году), и заканчивая "врагами, перебитыми ангелом Божьим" во время отступления. Создателям патриотических мифов приходится только надеяться, что под королем шведов не подразумевается родной брат Александра Андрей, который скрывался в Швеции от татар и своего в будущем святого брата, вступившего с ними в сговор. Кроме того, упомянутый в летописи шведский военачальник Спиридон в житии исчезает, зато это имя носит новгородский владыка, благословляющий Александра на битву.
В этой связи необходимо подчеркнуть, что церковные жития вообще не могут рассматриваться как достоверный источник. Чтобы это понять, достаточно прочитать первые строки жития: "Я, жалкий и многогрешный, невеликий умом, осмеливаюсь описать житие святого князя Александра..." Этот своеобразный жанр весьма точно охарактеризовал еще Василий Ключевский: "Житие — не биография, а назидательный панегирик, как и образ святого в житии не портрет, а икона".
Однако вернемся к первоисточнику. Даже по сведениям, изложенным в нескольких строках, мы можем выяснить показательные нюансы: шведы заняли позицию так, что река остается у них в тылу, а это иначе как самоубийством (при возможности отступления) назвать нельзя. Они расположились лагерем, никуда не двигались (хотя корабли у них были) и ждали нападения Александра. Что их подвигло на столь пассивную агрессию (если это курортное стояние так можно назвать), не сообщается. Некоторые ученые предполагают, что речь может идти об очередном торговом посольстве (которых было немало), на которое юный князь напал, чтобы приобрести легкую славу и деньги.
Важно также понимать, что ни о какой "агрессии Запада" под видом католической экспансии в Россию (как это преподносится в учебниках) речи идти не может в принципе. И дело даже не в том, что об этом не сохранилось ни одного слова ни в одном документе ни одной из стран, упоминаемых как антирусская коалиция (Ливонская конфедерация, Швеция, Священная Римская империя, Дания). Дело в том, что в ту эпоху раздираемая внутренними конфликтами Ливония вела затяжную войну со своим "союзником по натиску на Русь" Пруссией, которая завершилась только в 1283 году. В это же время с Ливонией воевала и Дания. А папа римский вел многовековую борьбу с германскими императорами (знаменитая борьба империи и папства). России же в XIII столетии еще не существовало в природе, а было множество враждующих между собой княжеств, которые наперебой старались подставить друг друга под татарский кнут.
И еще один показательный факт: в 1231 году, решив отомстить строптивым новгородцам, отец Александра Ярослав устроил в городе пожар, после которого летописец сказал: "Новгород уже кончился". Однако помогли немецкие купцы, доставившие в город гуманитарную помощь — хлеб, "думая больше о человеколюбии, нежели о корысти" (Николай Карамзин). Как говорится, добро наказуемо.
Что же касается вероятности найти "ренегатов-олигархов" в Новгороде XIII века — оставим этот вопрос уже не первоисточникам, а на совести нынешних стряпчих государственной идеологии. Очевидно, они решили пойти по пути своих недавних предшественников и использовать кинематограф как важнейшее из искусств. Только вот очевидно, что и совместными усилиями им не создать мифов такого воздействия, как это делал, к примеру, Сергей Эйзенштейн. Прав был Гегель: история повторяется, но второй раз — уже как фарс.