"Когда меня полюбят" (When Will I Be Loved, 2004)
За почти что тридцать лет кинокарьеры Джеймс Тобак снял всего ничего: девять фильмов. Да и то при упоминании его имени вспоминается лишь один из них — "Пальчики" (1978). В этой нью-йоркской балладе об уголовнике-психопате, мечтающем о карьере пианиста, блистал молодой Харви Кейтель.
Сначала "Когда меня полюбят" кажется фильмом не слишком внятным, этаким неудачным импрессионистическим этюдом о странных людях, которые бродят по улицам и заговаривают с каждым встречным. Есть что-то от персонажей Вуди Аллена в старом профессоре, охмуряющем девушку, или в могучем афроамериканце, раздосадованном, что его принимают за Майка Тайсона. Но постепенно сюжетные линии сходятся, становится очевидным, что главные герои шляются по городу только для того, чтобы встретиться, и эта встреча вряд ли приведет к чему-то хорошему. Веру (Нив Кэмпбелл) критики почему-то единодушно называют современной "роковой женщиной". Дочь богатых и снисходительных родителей, она с интересом проверяет границы своей сексуальной и интеллектуальной власти над окружающими, чередуя гетеросексуальные и лесбийские связи. Ее дружок Форд (Фредерик Уиллер) лихорадочно пытается урвать деньжат, вписываясь то в одну, то в другую аферу. Роковой для него оказывается идея организовать за 100 тысяч долларов старому итальянскому графу Томмазо (Доминик Кьянезе) ночь с приглянувшейся тому Верой. Вера не возражает, но считает, что стоит гораздо дороже. Так и непонятно, зачем Тобак снял эту небезынтересную зарисовку на тему секса. Неужели только для того, чтобы сообщить сомнительную истину "все бабы — стервы"?
"Кровавое лето Сэма" (Summer of Sam, 1999)
Летом 1977 года Нью-Йорк жил так, словно на него обрушился комендантский час. Горожане боялись выходить по вечерам после того, как несколько человек были убиты стрелком-садистом, произвольно выбиравшим свои жертвы. Маньяк присылал в СМИ письма, подписанные зловеще невинно: "сын Сэма". Но, хотя в "Кровавом лете Сэма" есть эпизод ареста преступника, это вовсе не психотриллер о серийном убийце. Спайк Ли, впервые снявший фильм, где не было ни одного афроамериканца (а только италоамериканцы из Бронкса), посвятил его Нью-Йорку на переломе эпох. В ненормально жарком (жара в кино часто бывает метафорой экзистенциального напряжения) лете он разглядел символ, зону повышенной энергетики, где сошлись все возможные силовые линии. Прежде всего, конечно, страх. Добровольные народные дружины мутируют в банды перепуганных штурмовиков, готовых растерзать любого, кто не похож на них. Но одновременно это лето анархической свободы. Именно тогда Нью-Йорк на 24 часа погрузился в темноту из-за аварии на электростанции. С наступлением ночи город оказался в руках мародеров: из автосалонов они шикарно выезжали на краденых тачках прямо через витрины. А еще тем летом завершалась эпоха диско (Спайк Ли почтил его память танцевальными номерами, не уступающими пресловутой "Лихорадке субботнего вечера"), начиналось новое, панковское безумие. А еще тем летом в моду вошел кокаин и закрутились первые свинг-вечеринки, на которых мачо Вини (Джон Легуизамо) и Дионна (Мира Сорвино) пытались обновить свою сексуальную жизнь. Но при всем навороте страстей "Лето" — один из самых негромких и нежных фильмов Спайка Ли: наверное, он слишком любит Нью-Йорк.