В среду глава МИД РФ Сергей Лавров провел пресс-конференцию, на которой подвел итоги уходящего года. Как мне представляется, ключевых моментов в выступлении Лаврова было два. Первый: роль российского фактора в международных делах возросла, в основе чего "лежит внутреннее укрепление России и способность честно отстаивать свои законные интересы"; второй: в мире "наблюдается безусловное стремление рисовать образ России исключительно в темных тонах".
В самом деле, пожалуй, никогда еще в новейшей истории России не было столь благоприятных условий для утверждения страны как одного из ведущих игроков на мировой арене. Это и председательство России в G8, и председательство самого Лаврова в комитете министров Совета Европы, и благоприятные мировые цены на углеводороды. Но что-то не заладилось с самого начала. Вспыхнувшая в начале года российско-украинская газовая война сразу же перешла в более широкий контекст: Евросоюз усмотрел в ней предвестника проблем с поставками энергоносителей в Западную Европу, и отказ России ратифицировать Энергетическую хартию с ЕС только усилил подобные настроения. За этим последовали экологические претензии к реализации проекта "Сахалин-2", отказ "Газпрома" допустить иностранные компании к разработке Штокмановского месторождения. Оценка этих акций западными СМИ была однозначной: Россия выступила как ненадежный партнер, готовый пересматривать правила по ходу игры.
На этом фоне мелкими по сути, но огромными по своим негативным последствиям выглядят запреты на импорт польского мяса или грузинских и молдавских вин. И опять никто не стал разбираться, насколько эти запреты справедливы, зато все обратили внимание на то, что Россия таким путем пытается возродить имперский подход по отношению к ближайшим соседям. Итог: сорванный саммит Россия--ЕС и неудержимое стремление Грузии ускорить свое вступление в НАТО.
И стоит ли после этого удивляться реакции западного общественного мнения на убийство Анны Политковской и Александра Литвиненко? Презумпция виновности Кремля продолжает работать.