фестиваль кино
На "Кинотавре" начались регулярные конкурсные просмотры. Первым фильмом, вступившим в соревнование, стал полнометражный дебют Екатерины Гроховской "Человек безвозвратный". АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ увидел в нем удачную попытку вывести российское кино из провинциального тупика.
Название настраивало на унылый философский лад — неужели опять "авторское кино"? Однако вопреки подозрениям фильм оказался почти что мыльной оперой, спрессованной в 104 минуты довольно увлекательного действия. В нем участвуют больше десятка героев, претендующих на звание главного или хотя бы значительного. В центре событий — семья служаки-военного, который вырастил немало ценных кадров в руководимом им училище, но, как это водится, упустил собственных детей, аж трех. Все они оказались проблемными. Сын-курсант просыпает занятия, поскольку ночами подрабатывает в постелях у богатых дам. Одна дочь, дикторша, в безнадежном романе с женатым продюсером телеканала, другая — в браке, но и тут непорядок: муж предпочитает мальчиков. Вдобавок ко всем бедам у матери семейства обнаруживается опухоль. Военный ветеран успокаивает нервы, чистя ружье: даже глупый зритель заподозрит, что оно должно выстрелить, но и умный затруднится предугадать, куда угодит пуля.
Ложный след: это вовсе не семейная сага про разлад поколений и про то, как они опять оказываются вместе перед лицом смерти. Интерес фильма совсем в другом — в маргинальных линиях, которые сначала кажутся непонятно зачем пририсованы, сбивают с толку, путают персонажей, которых с первого раза не всегда запомнишь. Но в этом и есть фишка: статная женщина-экскурсовод с парализованной дочерью, мастурбирующей на Брэда Питта, престарелая врачиха и ее дочь-бизнесменша, привечающая молодых любовников, еще один курсант, вступивший на тропу сексуального бизнеса, которая приводит его сначала в гей-бар, а потом в реанимационную палату,— все эти персонажи оказываются связаны с остальными и друг с другом цепью зависимостей и обстоятельств, образуя в совокупности пазл, где каждый камешек одинаково важен.
Этот "сериальный" тип кинодраматургии, в котором мыло не мылится и не взбивает пену, а служит более изысканной эстетической задаче, уже давно апробирован в мире — начиная с "Магнолии" и кончая оскароносным "Столкновением", включая трилогию мексиканца Иньяриту, чей последний фильм "Вавилон" с упомянутым Брэдом Питтом образец "интимной глобализации". Взмах крыльев бабочки в Токио способен вызвать ураган в Калифорнии, чих в одном конце света отдается в другом, ружье, привезенное с Дальнего Востока, выстрелит на Ближнем. Русские кинематографисты пока не идут так далеко: действие "Человека безвозвратного" происходит даже не в Москве, а в приволжском городе, любовь к которому, согласно аннотации в каталоге, и объединяет героев фильма. К счастью, не только она одна.
После сочинской премьеры среди критиков вспыхнула дискуссия. Ее участники предлагали свои профессиональные услуги, "чтобы сделать фильм совсем хорошим". Каждый заметил хоть одну сюжетную линию, которая не доведена до конца или не так прочно завязана с остальными. А кто-то сказал, что сначала молодым авторам (Екатерина Гроховская учится на последнем курсе ВГИКа) надо бы научиться как следует выстраивать одну историю, прежде чем замахиваться на такую глобалку. Вот уж нет: именно ставка на линейную драматургию традиционного типа делает большинство российских фильмов неконкурентоспособными. Правда, и традицией у нас владеют неважно, подменяя логику сюжета дорогостоящими спецэффектами. "Человек безвозвратный" открывает другой путь — поиски новой сюжетной логики. А она влечет за собой и более современное изобразительное решение, и свежесть актерских типажей.
Галерея лиц, представленных на экране, избегает сериальной штамповки, и даже известные исполнители (некоторые после долгого перерыва) предстают здесь в прекрасной профессиональной форме. Особенно хороши работы Екатерины Редниковой и Галины Йовович (Логиновой), очень похожей на свою знаменитую дочь Милу. Нет претензий и к Елене Валюшкиной, хотя роль онкологической больной слишком настойчиво тянет к мелодраме. А вот что огорчает: зал на просмотре засмеялся только однажды. Видно, опыт мексиканца Иньяриту не научил наших кинематографистов: у него самого, увлеченного вселенскими задачами, все хуже и хуже с юмором.