Цена вопроса
Руководитель направления инвестиционных исследований УК «Эра инвестиций» Александр Головцов о том, зачем нужно pre-IPO
Попытки культивировать на российской почве такой заморский продукт, как pre-IPO, напоминает детский вопрос, растут ли апельсины на соснах. В каком-то смысле да, только маленькие, невкусные и очень похожие на шишки.
Александр Головцов
Фото: Из личного архива Александра Головцова
Александр Головцов
Фото: Из личного архива Александра Головцова
В мировой практике pre-IPO, по сути, просто одна из стадий бизнеса private equity — финальный раунд финансирования, к которому подключают более широкий круг инвесторов. У нас же индустрия private equity находится в полузачаточном состоянии. Поэтому за сделки pre-IPO пытаются выдавать продажу долей в компаниях, которым до реального биржевого размещения еще очень далеко по размеру выручки и прибыли. Да они и сами называют себя стартапами, как Hyper или РБТ, привлекшие около 300 млн руб. в прошлом году.
Целевая доходность инвестиций на такой стадии в мировой практике обычно в разы выше, чем по раунду pre-IPO,— 50–60% годовых против около 20% годовых. Но и риски многократно выше, вплоть до полной потери капитала. Фактически это венчурные вложения, отдачи от которых надо ждать минимум три-пять лет. Вряд ли в нашей стране много инвесторов с такими «длинными» деньгами. Потому и подобных сделок — единицы, и объем их суммарно не потянет и на несколько миллиардов рублей.
Зачем же нужно pre-IPO компаниям, действительно созревающим для публичного размещения? Во-первых — как источник финансирования бизнеса. Это было с Airbnb и DoorDash, поднявших миллиарды долларов в финальном раунде частного финансирования за пару лет до IPO. Во-вторых, для формирования базы якорных инвесторов. Так поступил китайский гигант Alibaba, проведя в 2014 году частное размещение среди крупных инвесторов за три месяца до IPO.
Оба фактора пока с трудом работают в наших реалиях. Подавляющее большинство компаний, реализовавших IPO на Московской бирже с 2023 года, не особенно нуждалось во внешнем финансировании. У нас исторически более 80% инвестиций в основной капитал финансируется за счет собственных средств и бюджетных субсидий, даже на долю кредитов приходится лишь десятая доля.
Якорных институциональных инвесторов сегодня привлекать невыгодно, поскольку розничные игроки готовы брать бумаги по любым ценам без всякой привязки к фундаментальным показателям. В ходе ряда последних IPO крупнейшие УК называли цену вполовину от той, по которой эмитент изначально хотел разместиться. Понятно, что на такую скидку пойдет только компания, отчаянно нуждающаяся в деньгах, либо мажоритарные акционеры, которым срочно нужно окешиться.
Сосновые шишки тоже по-своему полезны: из них получается отличное удобрение, неплохие варенье и приправы. Но попытки выжать из них сок или употребить в сыром виде чреваты горьким разочарованием. Венчурное инвестиции также важны и полезны для экономики. Однако заниматься ими должны профессиональные, опытные специалисты именно в данной области. Попытки выдать венчурные раунды финансирования за стадию pre-IPO создают ложные ожидания у инвесторов, участвующих в подобных сделках. Чрезмерно оптимистичные по срокам и по рискам.
Вместо упражнений в экстремальном садоводстве лучше было бы сосредоточиться на создании полноценной индустрии private equity, способной финансировать развитие бизнеса на всех стадиях — от посевной до предпубличного раунда. Ну и, конечно, нельзя обойти дальнейшее повышение финансовой грамотности розничных инвесторов, помогая им принимать инвестиционные решения более осмысленно.
