"Вырождение человечества и крайне исключительное увлечение всеми видами спорта идут рука об руку,— писал в 1909 году петербургский журналист Брешко-Брешковский.— Возьмите гиревика, целиком ушедшего в свои бицепсы, велосипедиста-гонщика, бредящего заездами. Это — кретины, маниаки с больным расширенным сердцем". Возможно, на кого-то такая антиспортивная пропаганда производила впечатление. Зато тот, кто, отмахнувшись от образа "маниака с больным расширенным сердцем", все же решался помочь молодому российскому спорту, мог смело относить себя к элитному клубу спортивных меценатов, к которому принадлежали даже члены императорской фамилии.
Машинная возня
Спортивная благотворительность была делом высшего сословия, а потому из всех российских спортсменов к началу XX века наиболее избалованными являлись те, кто занимался аристократическими видами спорта. Императорский Санкт-Петербургский яхт-клуб был основан еще в 1846 году по личному распоряжению Николая I и с тех пор постоянно находился под опекой царской фамилии. Конный спорт тоже был в числе привилегированных: в 1909 году участники состязаний по конкуру одновременно боролись за приз наследника цесаревича — 1 тыс. руб., приз ее императорского высочества великой княгини Марии Павловны (супруги дяди Николая II) — 500 руб.— и приз княгини Е. К. Кочубей — 1 тыс. руб., который присуждался "ездокам-охотникам", выступавшим на лошадях российского происхождения.
Вообще, чем дороже был тот или иной вид спорта, тем легче жилось ему в тогдашней России. Куда хуже обстояло дело с "народными": все дешевое и демократичное имело очень мало шансов обратить на себя высочайшее внимание.
Появившийся вслед за изобретением автомобиля автомобильный спорт никак нельзя было назвать демократичным. Наоборот, как и собственно автомобиль, он относился к разряду дорогих удовольствий, а потому денег на него всегда хватало. Членами образовавшегося в 1898 году Императорского Российского автомобильного общества — первого в стране объединения любителей автоспорта — были многие представители высшей аристократии, а в числе почетных членов — брат государя и большой любитель авто великий князь Михаил Александрович, сестра государя великая княгиня Ольга Александровна и ее муж принц Петр Ольденбургский.
Любовь богатых аристократов к автомобильным гонкам обеспечивала, понятное дело, множество преимуществ, но имелся и крупный недостаток — зависимость общества от спонсорских подношений. Когда же высокопоставленные спонсоры внезапно отворачивались от своих любимцев, дела спортсменов начинали идти отнюдь не блестяще. В 1907 и 1908 годах Российское автомобильное общество смогло собрать крупную сумму для проведения автогонок по маршруту Москва--Петербург, но уже в 1909 году амбиции пришлось умерить. Газета "Спортивное слово" писала: "Устройство гонки поглощает большие расходы. Приходится останавливать движение по всему шоссе и подымать на ноги всю местную полицию. В прежние годы расходы доходили более 12 тыс. руб. Между тем в настоящее время такой свободной суммы в распоряжении Российского автомобильного общества не имеется". Гонки пришлось в дальнейшем проводить по маршруту Санкт-Петербург--Рига, поскольку трасса, соединявшая эти два города, была куда менее оживленной, чем дорога Москва--Петербург. Внезапные финансовые трудности общества объяснялись тем, что высокородные спонсоры вдруг утратили к нему интерес.
Ракеточный удар
Спортивные общества, возникавшие в разных городах страны, чаще всего основывались небольшой группой энтузиастов, которые хотели заниматься сразу всеми видами спорта, и существовали на членские взносы "почетных" членов. Энтузиасты публиковали в газетах свои программы, выступали с лекциями и всячески рекламировали себя, чтобы привлечь в свои клубы обеспеченных людей. Чтобы не пропустить ни одного мецената, общества декларировали максимально широкие цели. Петербургское общество "Гигант", состоявшее на момент создания всего из пяти человек, заявляло, что его цель — "физическое развитие как членов его, так и прочей публики посредством устройства частных и общедоступных прогулок, состязаний в ходьбе, беге, прыжках, метании копья и ядра, выносливости и ловкости, а также устройство конкурса грации и красоты в смысле здорового телосложения". Декларация "Гиганта" не осталась незамеченной, и вскоре пресса отмечала, что "благодаря полезной и симпатичной цели общества многие лица из финансового мира обещали свое участие в поддержке 'Гиганту'". Но главной мечтой любого спортивного общества было заполучить кого-нибудь из членов императорской семьи в качестве "августейшего покровителя". Так, Санкт-Петербургскому атлетическому обществу "достался" великий князь Владимир Александрович, а Всероссийский аэроклуб получил сразу трех великих князей — Михаила Александровича, Николая Николаевича и Петра Николаевича.
К "грации и красоте в смысле здорового телосложения" можно было идти разными путями, но некоторые оказались все же предпочтительнее. Например, у любителей тенниса перспективы открывались более широкие, чем у других, потому что руководство петербургского Северного банка было неравнодушно к этой игре. В апреле 1909 года газеты сообщили: "В скором времени официально откроет свою деятельность Спортивный клуб служащих Северного банка. Означенный клуб уже заарендовал поле на Крестовском острове, на котором предполагается позаняться игрой в теннис... Правление Северного банка отчислило из чистой прибыли на первоначальные расходы 3000 рублей". Банк, как оказалось в дальнейшем, был готов тратить деньги не только на поддержание командного духа среди своих сотрудников, но и на развитие тенниса в целом. Уже в 1910 году журналист "Нового времени" сообщал: "8 августа Спортивный клуб Северного банка устроил на своем прекрасно оборудованном месте на Крестовском острове большое открытое состязание, в программу которого входили лаун-теннис и легкая атлетика". В состязании по лаун-теннису приняли участие восемь клубов, и победителю достался приз, предоставленный банком — "большая бронзовая фигура". Теннис имел успех не только в столице. Так, в 1914 году спортивный клуб города Николаева "Унион" смог получить от своих почетных членов щедрую спонсорскую помощь на развитие тенниса. Газета "Спортивная неделя" писала по этому случаю: "Летом почетным членом Н. И. Дмитриевым были пожертвованы 'Униону' 3 площадки для лаун-тенниса, а почетным членом В. П. Юрицыным было предоставлено бесплатное пользование местом в лучшей части города". Секрет успеха лаун-тенниса в России был на удивление банален. Вернее, тут не было никакого секрета — просто теннис был любимой игрой императорской фамилии.
Мяч вместо водки
Футбольный матч Санкт-Петербург--Стокгольм, СПб, 1913 год
В футбол же великие княжны не играли, и, возможно, поэтому заморская игра привилась в России не сразу. Но привилась во многом благодаря настойчивости английских специалистов, работавших на русских фабриках. Например, Гарри Чарнок, работавший директором фабрики Викулы Морозова в Орехове-Зуеве, приложил немало усилий, чтобы убедить своего хозяина-старообрядца в том, что футбол сможет отвлечь рабочих от пьянства. Сам Чарнок вспоминал: "Старообрядцы считали всякие игры греховным занятием. Среди директоров моей фирмы были старообрядцы, которые нисколько не одобряли моих усилий". Но доводы Чарнока все же были услышаны, и Викула Морозов на свои средства построил при фабрике футбольный стадион. В футбольной благотворительности с семейством Морозовых соперничали Зимины — тоже старообрядцы, державшие фабрики неподалеку от морозовских. Зимины содержали свою команду, которая играла с морозовской командой "Орехово".
Но для того чтобы на спорт обратили внимание как на явление, чтобы к его развитию подошли, как сейчас говорят, системно, необходим был крупный спортивный провал на национальном уровне. Он случился на Олимпиаде 1912 года в Стокгольме. К тому времени уже стало понятно (такое понимание пришло после возрождения Олимпийских игр), что спорт — дело государственного престижа. Реакция на слабое выступление русской команды была незамедлительной: правительство решило в 1913 году провести свою олимпиаду в Киеве и даже ввело должность главноуправляющего спортом страны, которую занял генерал-майор свиты его величества Воейков. Генерал увез в Киев "около десятка ценных и именных призов, пожертвованных различными высокопоставленными лицами". Основная часть именных призов досталась любимым видам спорта царствующей фамилии — призы великого князя Дмитрия Павловича достались лучшим наездникам, лучшему стрелку и даже лучшей лошади, призы министра императорского двора Фредерикса ушли фехтовальщикам, стрелкам и наездникам и т. п. Зато приз, учрежденный самим Воейковым, попал в руки гимнастов. Такой очевидный интерес правительства к спорту в целом, включая даже виды неэлитарные, стал сигналом для меценатов. Объектом благотворительности стали самые разные виды спорта, включая перетягивание каната, гимнастику и прыжки в воду. Спортивное спонсорство в империи начало бурно развиваться. Однако развитию этому был уготован только один год. В 1914 году началась первая мировая война.
КИРИЛЛ НОВИКОВ