В петербургский прокат вышла комедия "Розовая пантера". Последняя картина из этой популярной комедийной франшизы была сделана почти четверть века назад, и хотя границы дозволенного с тех пор сильно расширились, качество юмора от этого радикально не улучшилось. Тем не менее ЛИДИЯ МАСЛОВА хохотала из одной лишь ностальгии.
Сравнение со всеми этими актерами убийственно для Стива Мартина, про которого как бы известно, что он забавный, причем настолько, что даже оживлял своим конферансом пару оскаровских церемоний. Однако при попытке вспомнить, где и чем конкретно он так уж сильно развеселил, в памяти не всплывает ничего особенно яркого, если не считать недавней "Продавщицы", где Мартин вызывает ухмылку преимущественно своим несоответствием мелодраматическому амплуа. Есть, правда, в его послужном списке действительно смешной фильм "Клевый парень" (Bowfinger), но и он держится отнюдь не на актерских способностях Стива Мартина, а, скорее, на его же удачном сценарии.
Если уж на то пошло, из ныне живущих комедийных актеров передать дух прежней "Розовой пантеры" мог бы разве что Лесли Нильсен, создавший конгениальный инспектору Клузо образ лейтенанта Фрэнка Дребина в нескольких "Голых пистолетах". Пожалуй, в исполнении Стива Мартина новый инспектор Клузо тоже больше смахивает на лейтенанта Дребина, чем на себя старого. Если в фильме "Шестой элемент" (2001), одном из последних, использующих стилистику "Голых пистолетов", персонаж Нильсена ездит на черном "фольксвагене-жуке", то в "Розовой пантере" авторы подобрали герою еще более унизительную и нелепую машину — ботинкообразный "смарт" — и с самого начала принимаются остервенело выжимать идею неумелой парковки, хотя что из нее выдоишь, кроме пары отвалившихся бамперов. А из гротескового французского акцента, которым славится инспектор Клузо, получается выжать разве что несколько вариантов слова "гамбургер", исковерканного на разные лады.
Если голосовой свой аппарат Стив Мартин в "Розовой пантере" буквально кладет на алтарь искусства и насилует его каждую секунду, то титанических способностей от него как от соавтора сценария здесь не требуется. Завязка сюжета типовая: на финальном футбольном матче Франция--Китай тренер французской сборной падает замертво, сраженный отравленным дротиком в шею, при этом бесследно исчезает украшавший тренерский палец бриллиант "Розовая пантера", размером и блеском похожий на галогеновую лампочку. Комиссар парижской полиции Дрейфус (Кевин Кляйн) вызывает для отвода глаз Клузо, которого считает деревенским юродивым, чтобы под его прикрытием самому найти бриллиант и наконец получить орден Почетного легиона, на который он "номинировался" уже семь раз. Когда Клузо в своей коробчонке триумфально въезжает в Париж и заходит в приемную Дрейфуса, то первым делом застает секретаршу, стоящую на столе и поправляющую картины на стене. Фанаты "Голого пистолета" смутно ждут, что сейчас Клузо заглянет ей под юбку и повторит знаменитую, хотя и непереводимую шутку Фрэнка Дребина про бобра: "Nice beaver!" Но Клузо заходит даже дальше: неуклюже помогая секретарше слезть со стола, он сажает ее себе на шею, причем спереди, и некоторое время они так вальсируют по комнате, вызывая недоумение у заглянувшего в приемную сотрудника.
Смешно все это не столько само по себе, сколько как напоминание о каких-то фильмах, на которых действительно можно было надорвать живот. У разных людей эти фильмы могут быть разными, но "Розовая пантера" замахивается на то, чтобы напомнить их все. Так, в гостях у одного подозреваемого Клузо рассматривает антикварную вазу, которую не полагается просто брать, а можно держать только на засунутой внутрь руке. Когда все попытки Клузо вытащить руку из вазы оказались тщетны, мне вспомнилась комедия Клода Зиди, шедшая в советском прокате под названием "Не упускай из виду", где Пьер Ришар, нечаянно провалившийся в унитаз, ковыляет с ним на ноге, поскольку никак не может ее выдернуть. Если бы нынешние голливудские затейники взялись переделать тот фильм, то на вторую ногу герою наверняка надели бы биде, а на голову еще и писсуар нахлобучили бы для верности. Времена экономии юмористических средств остались в прошлом, и нынешние комедиографы делают ставку на количество, обрушивая на зрителя шквальный огонь всевозможных шуток в надежде, что хоть одна-другая зацепит его по касательной.