В Африке появилось еще одно государство, полностью перешедшее под контроль военных. В Габоне прошла инаугурация нового президента, которого назначила группа генералов после госпереворота 30 августа. Одновременно с этим мятежные власти другой страны — Нигера — потребовали от французского посла как можно быстрее покинуть страну. Наблюдатели отмечают, что реакция Парижа на два этих мятежа сильно отличается. Политический обозреватель “Ъ” Максим Юсин задумался, почему так происходит и к чему может привести новая волна смены власти в государствах Африки.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Африканский кошмар Парижа продолжается: после Мали, Гвинеи, ЦАР, Буркина-Фасо и Нигера теперь из его сферы влияния может выйти еще одна бывшая африканская колония — Габон, где на прошлой неделе произошел военный переворот.
Во многом он напомнил недавний нигерский сценарий. Группа военных выступила по национальному телевидению и объявила, что отстраняет от власти президента — Али Бонго Ондимбу.
Специфика габонской ситуации состоит в том, что в стране только что прошли президентские выборы, было объявлено о победе Бонго и его переизбрании на третий срок. Но военные провозгласили, что выборы сфальсифицированы и они избавят габонцев от «семейной диктатуры» (до Али Бонго, пришедшего к власти в 2009 году, страной 42 года правил его отец — Омар Бонго).
Габон трудно назвать демократической страной, президентские выборы и в прошлом, и, видимо, сейчас проходили там весьма специфически. Тем не менее Париж неизменно поддерживал власти страны, а президент Макрон посетил Либревиль совсем недавно, в марте этого года.
Именно там, кстати, он сделал громкое заявление, что эпоха Французской Африки (Франсафрики) уходит в прошлое. Но едва ли Макрон предполагал, что процесс этот настолько ускорится и в итоге коснется Габона, который считался едва ли не самым надежным оплотом Парижа на континенте.
Во-первых, в Габоне размещена французская военная база. Во-вторых, нефтяную промышленность страны (а Габон — член ОПЕК) контролируют несколько французских компаний, кроме того, в стране активно работает французская горнодобывающая и металлургическая компания Eramet, связанная с семьей Ротшильдов. В-третьих, и Али Бонго, и его отец всегда следовали во внешнеполитической орбите Парижа.
К тому же по африканским меркам Габон — относительно благополучная страна. Небольшое население — 2,4 млн — на фоне богатых нефтяных запасов позволяло поддерживать приличный уровень жизни.
Социальных предпосылок для путчей и революций в Габоне было меньше, чем в гораздо более бедных Нигере, Мали или ЦАР. Однако имелись другие предпосылки. Клан Бонго — выходцы из этнического меньшинства теке, а в Африке именно клано-племенной расклад всегда имел ключевое значение.
То, что династия Бонго опиралась на своих соплеменников и не любила делиться коррупционными доходами с представителями других народов (типично африканская история), создавало в стране революционную ситуацию.
На этом фоне бросается в глаза гораздо более спокойная реакция бывшей метрополии, Франции, на путч в Габоне по сравнению с аналогичными событиями в другой африканской стране — Нигере. Там путчистов собираются свергать военным путем, готовят для этого целую африканскую коалицию, вводят жесточайшие санкции. Здесь все спокойно — ни угроз применения силы, ни мер экономического давления.
Министр обороны Франции Себастьян Лекорню в интервью газете Le Figaro попытался объяснить подобные двойные стандарты, но получилось не слишком убедительно. По его словам, «существуют сомнения в честности выборов, проходивших в Габоне».
При этом неизбежно возникает вопрос: почему, зная это, Париж оказывал свергнутому президенту поддержку, а Эмманюэль Макрон даже удостоил его визитом, как если бы Габон был образцом демократии? Как если бы не было скандальных выборов 2016 года, когда Али Бонго был переизбран президентом с минимальным отрывом от своего соперника — несколько тысяч голосов.
При этом средняя явка по стране составила менее 60%, а в родной провинции президента — Верхнее Огове — она составила нереальные 99,9%, и президента там, естественно, поддержали почти поголовно. Вслед за этим в Габоне прошли акции протеста, они были подавлены. Париж это, однако, не смутило и не смущало все эти годы.
На самом деле причина «двойных стандартов», видимо, в другом. В Нигере присутствует геополитический аспект. В Париже опасаются, что на смену ему в страну придут новые спонсоры и покровители — активные в регионе Москва и Пекин.
В Габоне ни российский, ни китайский след пока не замечены.
И учитывая большую зависимость этой страны от Франции, в Париже надеются со временем договориться с пришедшими к власти генералами. А вот с нигерскими военными договориться, похоже, уже не рассчитывают. Поэтому их будут пытаться свергнуть.
С нами все ясно — Telegram-канал "Ъ FM".