Камерная мощь

Рассказывает Сергей Ходнев

        Редкостное в принципе по самой своей органичности сочетание оперы и режиссера — "Аида" и Франко Дзеффирелли. Опера, написанная, как известно, по официальному случаю (хоть и историческому: открытие Суэцкого канала в 1871 году) — но ставшая едва ли не самой популярной из всех опер Джузеппе Верди. Режиссер, подчас слывущий волюнтаристом, диктатором, фантазером, человеком бескомпромиссной барской властности,— на самом деле апологет совсем не такой оперной режиссуры, как та, которую производят нынче другие диктаторы подмостков. Он поклонник режиссуры трогательной, классичной, пышной, старомодной. Опера-легенда, которая для многих просто-таки олицетворяет классический оперный театр,— и режиссер-легенда, работавший едва ли не со всеми великими оперными певцами и певицами ХХ века, да еще и кино снимающий время от времени. Как-то нашли они друг друга, опера и режиссер: сколько раз маэстро Дзеффирелли приходилось ставить именно этот вердиевский опус, он и сам едва ли помнит. И практически всегда это как раз та "Аида", о которой мечтают ценители величественной и многозатратной оперной экзотики: с колоссами, сфинксами, многолюдными процессиями, блеском древнеегипетских нарядов, настоящими животными на подмостках в знаменитой сцене триумфа.

        Но та "Аида", которую можно будет увидеть в Москве на сцене Театра оперетты,— несколько другая. Потому что рассчитана эта постановка в оригинале была вообще-то не на стадионные масштабы Arena di Verona и даже не на обычную оперную сцену из крупных. Изначально этот спектакль был поставлен в 2001 году в городке Буссето, на родине Верди, и вдобавок к 100-летию смерти композитора, что, конечно, внушает всяческое уважение, но не мешает заметить, что оперный театрик в Буссето вмещает лишь пару сотен зрителей — соответственно, можете себе представить и масштабы сцены.

        На месте Дзеффирелли любой другой режиссер в этом случае, наверно, пошел бы по пути наименьшего сопротивления, сделав недорогую, но с интеллектуальными претензиями минималистически-осовремененную постановку. Маэстро, однако, в очередной раз показал, что вместо поиска легких путей способен проявлять упрямство вплоть до того, что оно выглядит уже самоиронией,— и в итоге все остались в несомненном выигрыше. Буссетская "Аида" была сделана таким образом, что напоминала не умопомрачительные современные оперные шоу образца Metropolitan или той же Arena di Verona, а скорее ее же старинные представления времен самого Верди в провинциальных итальянских же театриках: при скромности размаха все крайне пригоже, очень чинно и весьма всерьез.

        Разумеется, в привозимой версии "Аиды" действию будет где размахнуться, и масштабы спектакля в целом несравненно более значительны, чем в Буссето: декорации и оборудование, отправленные в Москву, занимают пять фур, а задействованная в спектакле труппа вместе с обслуживающим персоналом вряд ли поместилась бы в Буссето не то что на сцене, но и в зрительном зале. Но, по всей видимости, и в "увеличенном" виде спектакль сохранит свое едва ли не главное отличительное свойство: сосредоточенность не на войне, амбициях личных и общественных, а на эмоциях "любовного треугольника" — Аиды, Радамеса и Амнерис. Что, между прочим, действительно может претендовать еще на какую оригинальность: традиционные постановки слишком уж часто уводят внимание с чувств персонажей на великолепие антуража и эффектность массовых сцен, а постановки модернизирующие не менее часто соскальзывают в рассуждения насчет общественных формаций.

        Как и в случае с "Травиатой", приезжавшей недавно в Москву тоже вслед за спектаклем в Буссето, организовывал постановку итальянский Фонд Артуро Тосканини. Его же оркестр (а также хор) во главе с маэстро Массимилиано Стефанелли будут задействованы и в московских показах "Аиды". Поскольку показов этих целых три, Фонд Тосканини c помощью МДМ-банка в результате приводит не один состав солистов, а два. Причем обещано, что это будут не обычные первый состав (получше)--второй состав (похуже), а два равносильных набора певцов: итальянских (главные из них: Норма Фантини — Аида, Никола Росси Джордано — Радамес) и американских (Адина Аарон и Скотт Пайпер).